Китайская невеста

Ву-лин порывисто и легко поднялась с пола, придвинула керосиновую лампу и поставила маленький столик между собой и Руфью.

Руфь почти физически ощутила возбуждение, охватившее девушку, и с любопытством посмотрела на нее.

Опустив руку в карман своего нового, сшитого на западный манер халата, Ву-лин тихонько рассмеялась, достав пучок гладких палочек, перевязанных шелковой тесемкой.

Взяв палочки из рук девушки, Руфь увидела, что они раскрашены во все цвета радуги.

Ву-лин улыбнулась, затем сделалась очень серьезной.

— Моя бабушка, прабабушка Дэвида, обучила меня древнему искусству определения будущего по палочкам. Эти палочки я привезла с собой из Срединного Царства.

Руфь не была настроена играть в предсказание судьбы и демонстративно положила палочки на стол. Но китаянка проигнорировала ее отказ. Она осторожно развязала тесемку и, протянув пучок, проговорила:

— Мисс Руфь, закройте глаза и выберите одну палочку.

Не желая огорчать девушку, Руфь сделала, как просили, и, когда открыла глаза, увидела, что выбрала палочку бледно-розового цвета.

— Положите ее на стол и выберете еще одну, — скомандовала Ву-лин.

В конце концов Руфь выбрала из пучка шесть палочек, в том числе самую темную и самую светлую. Только сейчас ей пришло в голову, что они сделаны из слоновой кости, и, очевидно, являлись в такой бедной семье, как у Ву-лин, большой ценностью. Юная китаянка перегнулась через стол, в ее глазах застыло серьезное выражение, быстрыми движениями она складывала полдюжины палочек в различные фигуры, внимательно их рассматривая, затем вновь собирая их вместе и перемешивая.

Руфь, несмотря на сердечные раны, с изумлением наблюдала за ее действиями, полагая, что та старается подобрать гармоничные сочетания цветов.

Наконец Ву-лин подняла голову, глаза ее сияли.

— Скоро печаль, съедающая сердце мисс Руфь, пройдет, как усыхает зернышко риса под горячими лучами летнего солнца.

Руфь готова была поклясться, что не считала себя суеверной, но заявление китаянки, произнесенное необыкновенно торжественным тоном, заинтересовало ее.

— Скоро в жизни мисс Руфь появится новая любовь, — объявила Ву-лин.

Не желая обидеть девушку, Руфь сдержала улыбку, но нотки недоверия все же прокрались в голос, когда она сказала:

— Неужели, Ву-лин! Хочешь сказать, что я влюблюсь в кого-то другого?

Девушка собрала палочки из слоновой кости в пучок и аккуратно перевязала их шелковой тесемкой. Она ответила на кантонском наречии, а затем повторила свои слова по-английски:

— Любовь имеет множество лиц.

Эти слова она произнесла загадочно и многозначительно, словно пророк, и прежде чем Руфь успела задать ей еще вопрос, выскользнула из комнаты.

* * *

Джонатан и оба его помощника лихорадочно работали, чтобы подготовить «Лайцзе-лу» к дальнему плаванию на Восток.

Груз из легких ткацких станков, пользовавшихся в Китае большим спросом, аккуратно сложили в трюме. На борт грузили запасы соленой рыбы и вяленого мяса, на рынках Нью-Лондона и в его окрестностях закупали лимоны и грейпфруты, позволяющие избежать цинги — ужаса моряков. Парусных дел мастер следил как складывали запасные паруса; лекарства, упакованные в ящики, расставили в просторной каюте капитана; птицу и живность, которую предстояло зарезать и съесть во время плавания, разместили в специальном загоне на палубе.

Первый помощник, Хомер Эллисон, и второй помощник Илайджа Уилбор — оба холостяки — поднялись на борт судна за ночь до отплытия. Боцман Оливер и другие неженатые матросы также последовали их примеру. Срочно набрали дополнительных матросов с тем, чтобы на борту было две команды, которые могли бы обеспечить безостановочное круглосуточное движение. Команда клипера состояла из трех офицеров и пятидесяти матросов. Никогда прежде ни на одном из кораблей этого класса, в создании и строительстве которых Джонатан играл первую скрипку, не было столь многочисленного экипажа, а его капитан так решительно не стремился достичь Кантона в максимально короткое время. Было темно, когда семейные члены экипажа приехали на причал в сопровождении своих жен и детей, пожелавших проводить их в дальнее плавание. Члены семьи Рейкхеллов прибыли в двух экипажах незадолго до первых лучей зари; морской сундук Джонатана отнесли в его каюту вместе с книгами и несколькими банками варенья и другими деликатесами, предназначенными лично для него.

Джеримайя Рейкхелл следом за сыном сошел с первого экипажа, маленький Джулиан без посторонней помощи спрыгнул на землю. Дэвид попытался последовать примеру кузена, но высота была большой, и он колебался, когда Руфь Баркер, выходившая последней, подхватила его и поставила на землю. Во втором экипаже, приехала сестра Джонатана — Джудит Рейкхелл Уокер, двое ее детей и Ву-лин. Брэкфорда Уокера нигде не было видно, а озабоченная Джудит не могла объяснить отсутствие мужа.

Джонатан почувствовал облегчение от того, что муж сестры не присутствовал при проводах. Ненависть Брэкфорда к нему проступала столь явно, что окажись он здесь, каждый в этой небольшой компании чувствовал бы себя неловко.