Китайская шкатулка

— Я думаю… Джонатан, моя мать родилась через семь месяцев после того, как бабушка вышла замуж за мистера Ли. Все говорили, что она родилась недоношенной, но теперь мне кажется, что это не так, что бабушка была уже беременна, когда выходила замуж. И я думаю, что не мистер Ли был отцом моей матери. Им был Гидеон Барклей. Дядя Гидеон на самом деле приходился мне дедушкой!

— Вероятно, ты права, — согласился Джонатан, возвращая ей фотографию. — Он был хорошим человеком. Ты знаешь, как я им восхищался.

— Джонни, я думаю, агент Найт на этом не успокоится и пустит в ход против нас все, что ему удалось обнаружить. Я надеюсь, что смогу пережить эту бурю и «Гармония биотех» преодолеет грядущие трудности. Но что будет с ГБ4204?

Джонатан знал, что Шарлотта назвала свою формулу в честь Гидеона Барклея. Он искренне горевал, когда Гидеон умер, и страшно жалел Шарлотту, совершенно убитую горем. Им было по семнадцать лет, и Джонатан каждый день ходил с ней в больницу, где она садилась рядом с кроватью дяди в реанимации, брала его за руку и негромко говорила с ним, хотя он был в коме и, по словам сестер, ничего не мог слышать. Джонатану никогда не забыть ночь смерти Гидеона, потому что это стало началом новой жизни.

Шарлотта должна была зайти к нему — они собирались отправиться в кино. Когда девушка не появилась, Джонатан позвонил ей домой, но никто не ответил, даже горничная не сняла трубку. С ужасным предчувствием он схватил куртку и побежал по темным улицам.

В доме горел свет, но дверь никто не открыл. Джонатан заглядывал в окна и как будто видел перед собой музейные залы: комнаты, обставленные мебелью, — и ни единого человека в них. Джонатан обогнул дом и пошел туда, где сад террасами спускался к заливу. Туман постепенно поглощал город, его белые клочья стелились по глянцевой траве, пробирались между живыми изгородями, осыпая росой листья лимонных деревьев и заставляя склониться головки цветов.

— Шарлотта! — негромко позвал он, проходя по лужайке, усыпанной опавшими листьями.

— Чарли!

Она была где-то в тумане, Джонатан ощущал ее присутствие. Когда он нашел ее — похожую на привидение тень, — она не отрываясь смотрела в плотную пелену тумана. Больше Джонатан не произнес ни слова. Когда он подошел ближе, Шарлотта обернулась, они бросились навстречу друг другу, молча обнялись, и их объятие было красноречивее любых слов. Он снял свою куртку, расстелил на траве, и, когда они опустились на нее, Шарлотта уткнулась в его плечо и зарыдала так, что казалось, будто ее сердце сейчас разорвется пополам…

— Я знаю, что ГБ4204 не вернет дядю Гидеона и мою маму, — продолжала Шарлотта, не отрывая глаз от фотографии. Она думала о Гидеоне, о той ночи, когда он умер, об их первой близости с Джонатаном. — Но он так мучился перед смертью, что я поклялась ему: я найду способ избавить других людей от подобных страданий. Я знаю, что он слышал меня, Джонатан! Дядя лежал в коме, но я знаю, что он меня услышал. И теперь у меня такое чувство, что я предала его. — Она подняла на Джонатана полные слез глаза. — Зато я, кажется, поняла многое другое. Оригинал контракта между компанией «Совершенная Гармония» и «Титан майнинг» лежит в витрине музея много лет. Надпись гласит, что это свадебный подарок Гидеона Барклея Гармонии Ли. Вероятно, я об этом знала, но забыла. Однако теперь я понимаю, почему моя бабушка была так привязана к семье, которая так плохо к ней относилась.

Джонатан ласково улыбнулся, и это напомнило ей о туманной ночи, когда он смотрел на нее с такой любовью и нежностью. Шарлотте вдруг показалось, что время поползло медленнее. Его глаза снова потемнели, взгляд стал угрюмым, и она вдруг испугалась, что сейчас Джонатан ее поцелует.

Но вместо этого он сказал:

— Шарлотта, я остаюсь.

Она смотрела на него во все глаза.

— Что?! Нет! Ты не можешь… У тебя нет причин оставаться! — воскликнула она, отступая от него. — Джонатан, ты должен ехать домой. И ты должен пообещать мне, что никогда больше не вернешься!

Он изумленно посмотрел на нее.

— Почему?

— Как же ты не понимаешь?! С того дня в итальянском ресторане, когда я ушла от тебя, произошло слишком многое. Я построила свою жизнь, а ты свою. Мы принадлежим двум разным мирам.

— Я не уеду, пока все не встанет на свои места, Шарлотта, — сердито возразил Джонатан. — Я не могу уехать, пока… у нас с тобой такие отношения.

— У нас именно такие отношения, какими они и должны быть. Мы не можем вернуться назад. И мы не можем идти вперед. Мы словно разбитые стеклянные колокольчики, которые невозможно склеить… Кстати, тебе дважды звонили в твое отсутствие, — добавила Шарлотта, решив, что необходимо сменить тему. — Звонки пришли на твой компьютер, и я поневоле все слышала.

Он молча смотрел на нее.

— Первым позвонил твой партнер, — уже спокойнее проговорила Шарлотта. — А потом — твоя жена. Они, наверное, позвонят еще, а я пока схожу в наше кафе. Ты наверняка проголодался.