Читаем Китайские дети полностью

Китайские дети

Написанное в духе таких бестселлеров, как «Боевой гимн матери-тигрицы», «Французские дети не плюются едой» и «Лучшие в мире ученики», «Китайские дети – маленькие солдатики» – масштабное исследование прославленной – и вместе с тем закрытой – китайской системы образования, которую многие воспринимают как пример для подражания.В 2010-м году студенты из Шанхая прочно обосновались на вершинах международных рейтингов, заставив учащихся из других стран изрядно понервничать. Переехав с семьей в Шанхай, американская журналистка Ленора Чу сразу обратила внимание на то, как хорошо ведут себя китайские дети – особенно по сравнению с ее бойким трехлетним сыном. Как же китайцам удалось добиться таких успехов? И пойдет ли на пользу их ребенку обучение в китайской школе?Ленора Чу с мужем решили отправить трехлетнего Рэйни в государственный детский сад. Результаты не заставили себя ждать: мальчик быстро освоился в коллективе, свыкся со строгой дисциплиной, стал схватывать мандарин и обзавелся друзьями. Но вскоре прозвенели и первые тревожные звоночки. Ленора Чу задалась вопросом, что же происходит за закрытыми дверями классной комнаты – и занялась изучением китайской системы образования. Ленора опрашивала китайских родителей, учителей и профессоров, а также учащихся китайских детских садов, школ и университетов.В ходе исследования Ленора обнаружила, что китайская система образования во многом схожа с военной. Контрольные и тесты здесь имеют первостепенное значение, учителя не стесняются вывешивать результаты учеников на всеобщее обозрение, поощряют (читай: подкупают) тех, кто старается соответствовать, – и стыдят отстающих и тех, кто не вписывается в рамки. В то же время Ленора выяснила, что правительство уже много лет пытается хоть немного облегчить академический груз, возложенный на плечи учащихся, и сделать образовательную систему более дружелюбной для всех. Чем больше Ленора узнавала, тем чаще задавалась вопросом: не слишком ли высокую цену платят китайские дети – и ее сын вместе с ними – за дисциплину, послушание и возможные академические успехи? Есть ли способ сохранить преимущества китайского подхода и вместе с тем нивелировать его недостатки? И что западное образование могло бы позаимствовать у китайского?Исследование Леноры Чу ставит под сомнение привычные стереотипы и заставляет задуматься об истинных ценностях и целях образования.

Ленора Чу

Воспитание детей / Дом и досуг18+

Ленора ЧуКитайские дети

Lenora Chu

LITTLE SOLDIERS

* * *

Моим родителям

Я маленький солдатик, я каждый день в строю.Бинокль поднимаю и вижу все вокруг.Ружье фанерное беру, стреляю: бух-бух-бух!Веду я канонерку, палю: трата-та-та!Скачу кавалеристом, вперед, вперед, вперед!Я маленький солдатик, я каждый день в строю.Раз-два, раз-два, все шагом марш!ВСЕ… ШАГОМ… МАРШ!

Песенка, которой учат в китайских детских садах

Красная звездочка

Поначалу затея казалась хорошей. Когда моему малышу было три года, я отдала его в государственный садик в Шанхае, крупнейшем китайском городе с населением двадцать шесть миллионов человек.

Мы – американцы, живем и работаем в Китае, а китайская система образования славится тем, что подарила миру множество блистательнейших ученых. В ту пору мы были загнанными работающими родителями, я писатель, мой муж – радиожурналист, и мотивировало нас соображение «с волками жить…» – а также потребность привить нашему отпрыску немножко китайской дисциплины. Наш сын к тому же выучил бы мандарин, самый распространенный в мире язык. Ну правда, что тут может не нравиться?

Решение казалось таким простым. И в двух кварталах от нашего дома в центре Шанхая находился детский сад «Сун Цин Лин», то самое заведение – по понятиям состоятельных горожан-китайцев. В детсад «Сун Цин Лин» сдавали своих трех-шестилетних детей большие шишки Коммунистической партии, богатые дельцы, знаменитости и крупные торговцы недвижимостью. Проходя мимо этого садика по выходным, я время от времени замечала, как молодые родители-китайцы всматриваются сквозь решетку садовских ворот, будто грезят о безграничном будущем своих чад. Оказавшись в культуре, где первые годы жизни считаются решающими и бытует присловье: – «Не проиграй на старте», – мы поняли, что «Сун Цин Лин» – едва ли не лучший вариант дошкольного образования в Китае.

Преображение случилось почти тут же. Начался учебный год, и я заметила, что мой обычно буйный малолетка превращается в настоящего маленького школьника. Рэйни прилежно здоровался с воспитателями: «Лаоши цзао!» – «Доброе утро, учитель!» Он теперь подчинялся любому приказу учителя, терпеливо ждал своей очереди и выполнял мелкие поручения по дому, когда его об этом просили.

Начал он схватывать и мандарин – попутно с тем, что в китайской культуре ценится: с трудолюбием и научным знанием. Однажды Рэйни попытался разобрать значение одной китайской фразы, которую услыхал на занятиях.

– Что такое «цунмин»? – спросил он, глядя на меня распахнутыми карими глазищами.

– «Цунмин» означает «смышленый», Рэйни, – ответила я.

– О, это хорошо. Я хочу быть смышленым, – отозвался он, качая головой. Наморщил нос. – А что такое «кэ ай»?

– «Миленький», – сказала я, и глаза у него сделались еще шире.

– Ой! Миленьким я быть не хочу. Хочу быть смышленым, – объявил Рэйни.

Как-то раз вечером он появился из садика с блестящей красной звездочкой, налепленной на лоб.

– Кто это тебе звездочку прилепил? – спросила я у сына.

– Мой учитель! Я хорошо учился, – чирикнул Рэйни в ответ, подняв на меня взгляд, пока я всматривалась в его лицо.

– А за что дают красную звездочку? – поинтересовалась я из вечного любопытства к его садовским делам. – За то, что быстро бегаешь?

Рэйни рассмеялся – утробно, из самого живота, словно я только что произнесла самое нелепое в его жизни.

– Мам, за беготню по классу мне никогда звездочку не дадут, – выговорил он, ухмыляясь, в глазах – искорки. – Ее дают, если сидеть смирно.

Сидеть смирно? Я мгновенно осознала ошибочность собственных допущений. В Америке ученика могут наградить за исключительные усилия или достижения, за то, что высунулся дальше прочих. В Китае звездочку дают за неприметность и выполнение приказов. В этом американская культура знаменитостей противопоставлена китайской культуре образцового гражданина, культура, где принято выделяться, – культуре, где принято подстраиваться: личная блистательность против добродетели коллективного поведения.

Китайский подход мне, разумеется, был знаком: я дочь китайских иммигрантов в Америку. Однако я в то же время – и продукт американской государственной школьной системы и культуры личного выбора, а потому как родитель желала, чтобы хорошее прививалось по правильным причинам – твердой, но легкой, как перышко, рукой. Я задумалась: правильные ли ценности прививают Рэйни его наставники?

Перейти на страницу: