Китайские дети - маленькие солдатики

Американцы и европейцы же, напротив, скорее склонны верить во врожденные способности. Сколько раз вы слышали от родителей: «Математика мне никогда не давалась, чего же ожидать от Джона? У него на это генов нет»? В западной культуре предпочитают думать, когда речь заходит об учебе, особенно – о чем-нибудь техническом, вроде математики или естественных наук, – что оно либо заложено, либо нет. По словам одного исследовательского отчета 2014 года, без всяких обиняков: «Азиатская и азиатско-американская молодежь – более прилежные труженики благодаря распространенным в культуре убеждениям, что между усилием и результатом существует мощная связь… белые американцы склонны относиться к познавательным способностям как к врожденным качествам».

Любой, кто изучает психологию и образование, скажет, что такое мировоззрение опасно. Это попросту неправда, что недостаток достижений объясняют врожденные способности ребенка. Чрезмерная вера в талант расхолаживает детей: «Чего напрягаться, если с этим ничего не поделать? Во мне такое просто не заложено».

Подобное мировоззрение глубоко влияет на то, как человек проживает жизнь. Психолог Кэрол Дуэк всю жизнь исследует полемику «смышленость – усилие», и, по ее словам, усилие берет верх. «Поборники укрепления самооценки утверждают, что закрепление в детях мнения о себе как об умных и талантливых поможет им успешно учиться, – сказала мне Дуэк у себя в кабинете в Стэнфордском университете. – Но чрезмерный акцент на „умном“ – и детям уже не хватает мотивации. Упорства».

Лучший подход очевиден. Лучше говорить ребенку так: «Молодец, хорошо поработал», а не «Ух какой ты умный».

Размышляя над китайской верой в усилие, я осознаю, что она отчасти происходит из современности. Десятилетия напролет нация наблюдала за легионами молодежи, сдающими гаокао. Это общенациональное геркулесово усилие само по себе являет веру китайцев в то, что высокий балл – скорее воздаяние за пот и труд, чем за врожденную смышленость.

Такого рода мировосприятие особенно ценно, когда дело касается изучения математики и точных наук. «Чтобы преуспеть, нужно тяжко трудиться, – говорит Сяодун Линь. – А китайцы трудятся тяжко».

Маленькая, жилистая, пышущая энергией Линь – китайская эмигрантка, профессор в педагогическом колледже Колумбийского университета в Нью-Йорке. В одном из самых цитируемых ее трудов она поделила подростков, пытающихся учить физику, на три группы.

Одной группе школьников представили величайших физиков мира – Галилея, Ньютона и Эйнштейна – и рассказали, что знаменитыми этих ученых сделали могучие усилия, которые они вложили в развитие своих теорий. Ньютона описали как человека, чья рабочая этика изнурительного каждодневного труда позволила ему выдвинуть теорию всемирного тяготения. Эйнштейн разработал революционную теорию относительности, но, как было сказано подросткам, он двадцать пять лет своей жизни положил на обоснование единой теории поля, которая могла объяснить и электромагнитные, и гравитационные явления. Это ему не удалось.

Второй группе учеников сообщили только о достижениях этих ученых и ничего не сказали о том, как ученые этого добились.

Контрольная группа просто изучала физику по программе.

Результаты оказались однозначными. Детям из некоторых групп сведения о мучительных усилиях великих людей придали больше уверенности и интереса в изучении физики. Для них эти знания оказались толчком – «Может, и у меня в науке что-нибудь получится».

Для детей, узнавших о гениях, которые не тратили сил, это знание оказалось медвежьей услугой.

«Те, кто верит, что ум – данность, сдаются или быстро бросают, если попадается сложная задача, – писала Линь. – Те, кто верит, что ум – дело наживное и его можно развить постепенно, прилагая усилия, с большей вероятностью будут придерживать целей в учебе».

Людям Запада не помешало бы усвоить это, подчеркнула Линь. «Американцы считают, что, если приходится много работать, значит, ты не гений. Мы постоянно видим это в новостных заголовках: „Невероятный успех без всяких хлопот“».

Такое отношение рождает трудности в школе, говорит Джеймс Стиглер, профессор психологии из Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе.

«В Америке мы пытаемся протолкнуть представление, что учеба – это весело и легко, но настоящая учеба вообще-то дело трудное, – сказал Стиглер. – И страдать приходится, и мучиться, а если не хочешь через это проходить, то глубоких знаний не будет. Учащиеся зачастую сдаются, если делается трудно или не развлекательно, – такова оборотная сторона».

Китайский учитель, которому надо поставить трудную задачу, справляется с этим легко, сказал мне Стиглер. «Китайский учитель попросту скажет: „Работай!“ – и ученики станут мучиться, продираться, им будет тяжко. Китайцы приучили своих детей терпеть страдания, неудобства и вообще все, что действительно важно для знания».