Китайский детонатор

– Учтите, если это будут не призраки, а бандиты Ким Ши Миня, то я не позволю вам причалить, – предупредила Анита. – Сразу открою огонь, а стреляю я метко, не сомневайтесь.

– Не слишком гостеприимно, зато честно.

– Остались вопросы?

– Только один.

– Да?

– Знает ли Чжоу или его банда о вашем существовании?

– Нет, – твердо ответила Анита. – Они не подозревают, что у моего отца есть взрослая дочь. Я его ангел-хранитель и спасательный круг.

– Это хорошо, – сказал Хромов – Даже замечательно. Я могу забрать это с собой? – Он стал собирать листочки с рисунками.

– Конечно.

Анита встала и проводила Хромова до двери. Похоже, девушку слегка задело, что он не захотел хотя бы немного пофлиртовать с ней.

– Вам уже говорили, что вы очень высокого мнения о себе? – поинтересовалась она язвительно.

– Я и сам это знаю, – невозмутимо ответил Хромов, оседлал мотороллер и был таков.

Перекусив, он отправился в старый квартал, где протянулись узенькие улочки с лавчонками и магазинчиками. Заходя в разные двери, Хромов выходил оттуда с небольшими покупками, которые были принесены в отель и разложены на кровати. Здесь была просторная черная рубаха, черные мешковатые штаны, темные кеды и коническая соломенная шляпа, какие носят в Китае лодочники и рыбаки. Кроме всего прочего, приобрел Хромов нож и прочный водонепроницаемый мешок.

Покончив с экипировкой, он совершил поход в сторону доков, чтобы свериться с чертежом Аниты и отыскать причал, возле которого ночью будет стоять «Фэнхуань». Напротив находился склад, на котором было написано по-английски, по-португальски и по-китайски: «ИМПОРТ-ЭКСПОРТ, ЧАНСУНГ ЛИМИТЕД».

Это была та самая фирма, которая владела джонкой и являлась дочерней компанией «Санни электроникс».

Обычная надпись, стандартный шрифт, но почему-то Хромов испытал смутную тревогу, как это бывает с чувствительными людьми перед грозой.

Отвернувшись, он побрел в сторону отеля.

Глава 12. На абордаж!

В десять минут десятого, ровно через полчаса после звонка Аниты, Хромов вошел в бар «Моряцкое счастье».

Из отеля он выписываться не стал, поскольку уплатил за проживание вперед. Сумка и все лишние вещи отправились в мусоропровод.

Мотороллер остался на улице под охраной малолетнего бродяги, получившего двадцать гонконгских доллара задатка. Оружие Хромов повсюду носил с собой в водонепроницаемом мешке.

Подскочивший метрдотель вопросительно уставился на него:

– Хотите сесть за стойку, сеньор? Или к столу?

Обращение «сеньор» – это было все, что переняли местные жители от португальцев. В остальном они оставались самыми обыкновенными китайцами, ничем не отличающимися от виденных Хромовым во Владивостоке и Гонконге.

– К столу, – ответил он.

Сверкая обильно смазанными волосами, метрдотель повел его в глубину зала.

– Я хотел бы сесть у окна, если можно, – сказал Хромов.

– Извините, сеньор, но в это время…

– В это время я обожаю смотреть на бухту.

Хромов сунул в руку метрдотеля деньги.

– Кажется, я понимаю, – пробормотал тот, двигая пальцами, чтобы определить достоинство купюры на ощупь. – Следуйте за мной, пожалуйста.

Хромов молча подчинился. На его взгляд в заведении было чересчур много показушной роскоши, а это означало, что цены здесь раздуты до предела. Дизайнер попытался воссоздать стиль Южных морей, разложив повсюду коврики и поразвесив бамбуковые занавески. Получилось пошло и безвкусно. Зато место у окна для Хромова отыскалось, и, усевшись, он увидел перед собой ночное море и береговую линию, освещенную фонарями.

Заказал он самое дорогое вино, которое нашлось в меню, и попросил принести один бокал. Это избавило его от необходимости ужинать. Сделав небольшой глоток, он извлек из футляра бинокль, приобретенный у входа в отель. Бинокль обошелся в несколько гонконгских долларов и был далеко не новым, но этого было вполне достаточно.

Сидя спиной к залу, Хромов не видел посетителей бара и радовался этому обстоятельству. После нескольких дней в Китае ему стало казаться, что китайцев не полтора миллиарда, а гораздо больше. Они редко появлялись поодиночке, предпочитая ходить толпами или строем. В этом Макао ничем не отличался от Гонконга, хотя здешние обитатели называли себя не китайцами, а маканцами.

По правде говоря, Хромов был разочарован увиденным. До сих пор ему представлялось, что китайцы – народ очень духовный и мудрый. Возможно, когда-то так и было, но новое поколение молило всех богов лишь о том, чтобы те ниспослали денег, а мудрость сменилась деловой хваткой и хитростью.

Что касается самобытности Макао, то заключалась она в дикой смеси португальской и китайской символики. Например, дракон запросто соседствовал со статуей Божьей Матери, а распятия висели над фигурками Будды. А еще здесь многое напоминало о России: таблички, категорически запрещающие курить, мирно соседствовали с урнами, из которых вываливались окурки. Все стены и заборы были заклеены объявлениями. Люди не стеснялись сосать пиво на ходу прямо из бутылок.