Китайское исследование. Результаты самого масштабного исследования связи питания и здоровья

В конце весны 1981 г. мы во второй раз собрались в Атлантик-Сити на ежегодное заседание. У комитета уже имелась неофициальная повестка дня, составленная на основе нашей переписки в течение года. Во-первых, мы должны были поставить вопрос о том, что аферы в области питания подрывают доверие общества к ученым, работающим в этой сфере. Во-вторых, нам необходимо было убедить людей, что продвижение идеи увеличения потребления овощей и фруктов и сокращения потребления мяса и пищи с высоким содержанием жиров само по себе афера. В-третьих, нам нужно было обозначить свой комитет как серьезную постоянно действующую организацию. Вплоть до этого момента наша группа представляла собой лишь временную организацию, исследовательский комитет. Теперь же настало время продолжить работу в качестве постоянного и главного источника надежной информации в области питания в США.

Придя на заседание, мой коллега по комитету Говард Эпплбаум рассказал мне о распространяющихся слухах. «Вы слышали? – прошептал он. – Олсон решил, что необходимо пересмотреть состав комитета, и вас собираются исключить». На тот момент еще не истек годичный срок пребывания Олсона в должности президента материнского по отношению к нашему комитету общества – Американского института питания, и он имел все полномочия, чтобы принять такое решение.

Помню, эта новость не удивила и не расстроила меня. Я знал, что был в этом комитете белой вороной, и уже отличился на первом заседании год назад. Мое присутствие в этой группе было бы столь же результативным, как попытка плыть вверх по Ниагарскому водопаду. Единственная причина, по которой я вообще в ней оказался, заключалась в том, что директор управления по связям с общественностью FASEB обеспечил мне в ней место.

Первое заседание комитета показалось мне сомнительным, но второе, состоявшееся годом позже, до того как Олсон смог меня исключить, было еще более странным. Когда было выдвинуто предложение о придании нашему комитету статуса постоянной организации внутри нашего общества, я единственный выступил против этой идеи. Я выразил озабоченность по поводу того, что от комитета и его деятельности разит маккартизмом, которому нет места в научно-исследовательском сообществе. Мои слова вызвали злость и враждебность председателя комитета, так что я счел за лучшее покинуть помещение. Я представлял собой угрозу всему, к чему стремились члены комитета.

После того как мое место занял вновь избранный президент общества профессор Дорис Каллоуэй из Калифорнийского университета в Беркли, комитет был распущен и реформирован, в итоге я оказался его председателем. К счастью, менее чем за год я убедил шестерых членов комитета в необходимости его упразднения, на чем и завершилась вся эта достойная сожаления история.

Остаться и бороться за справедливость не представлялось возможным. Это было в начале моей карьеры, а внушающее благоговение влияние, которым обладали вышестоящие члены моего общества, было жестким. Для многих из них возможность поиска истины, которая помогла бы улучшить общественное здравоохранение, однако нарушила бы статус-кво, не рассматривалась. Я абсолютно убежден, что если бы тогда ввязался в решение этих вопросов, то сейчас не смог бы написать эту книгу. Для меня было бы крайне сложно или вообще невозможно получить финансирование для моих исследований и опубликовать их результаты.

Тем временем Боб Олсон и некоторые из его коллег сосредоточились на сравнительно новой организации, основанной в 1978 г. и названной Американским советом по науке и здоровью (American Council on Science and Health, ACSH). ACSH, головное управление которого находится в Нью-Йорке, до сих пор позиционирует себя как «ассоциация по образованию потребителей по вопросам, связанным с пищевыми продуктами, питанием, химическими веществами, медикаментами, образом жизни, окружающей средой и здоровьем». Эта группа также называет себя «независимой, некоммерческой, не облагаемой налогом организацией»⁶, однако, по данным Национального треста по защите окружающей среды, который ссылается на ежеквартальный отчет конгресса Congressional Quarterly’s Public Interest Profiles⁷, 76 % своего финансирования ACSH получает от корпораций и благотворителей, связанных с корпорациями.

Как отмечает Национальный трест по защите окружающей среды⁷, ACSH в своих отчетах заявляет, что холестерин никак не связан с ишемической болезнью сердца, «непопулярность облучения пищевых продуктов… не имеет под собой научной основы», «эндокринные разрушители» (например, полихлорированные дифенилы, диоксины и т. д.) не создают проблем для здоровья человека, сахарин не канцероген и нет необходимости применять ограничения на использование ископаемого топлива, чтобы контролировать глобальное потепление. Искать в публикациях ACSH серьезную критику пищевой промышленности – все равно что искать иголку в стоге сена. Хотя, по моему мнению, некоторые их аргументы, возможно, обоснованны, сильно сомневаюсь в правдивости их претензий на объективность в области «образования потребителей».