Китан. Иной мир

— Живым не дамся, твари! — Крикнул я, уклоняясь от очередного тычка в лицо правого гоблина. Зря я, конечно, это сделал, отвлекшись, пропустил удар левого. Пригнувшись, став еще меньше, он нанес резкий жалящий удар в ноги. Лишь в самый последний момент я почти успел уклониться — лезвие рассекло ткань штанов, оставив глубокую кровоточащею рану.

Собственно вот и все, доигрался в героя. Я уперся спиной в стену пещеры. Гоблины с мерзкими ухмылками на их и так отвратительных рожах, стали медленно подходить ко мне, поигрывая копьями, будто наносили мне удары, заставляя меня каждый раз вздрагивать. Их этот процесс явно безумно веселил.

В последней безумной попытке я выхватил из-за пояса кинжал, выставив его перед собой, прекрасно понимая, что это меня не спасет. Глядя на мои дрожащие руки, правый гоблин захохотал, сделав последний шаг ко мне, и захлебнулся собственной кровью. Лезвие ножа возникшего за спиной зеленокожого коротышки человека, распороло горло. Тугой фонтан желтой крови ударил из рассеченных артерий, забрызгивая меня с ног до головы.

Второй гоблин, заметивший постигшую судьбу своего приятеля, по звериному рыкнув, нанес незнакомцу колющий удар в ноги. В последний момент, хитро крутанув кистью перевел удар с ног в голову. Но незнакомец, на уловку не попался, сделав шаг навстречу удару, он блокировал древко копья плечом, одновременно нанося сокрушительный удар ногой в живот коротышки. Согнувшийся пополам гоблин выронил копье, начав извергать на пол пещеры, содержимое своего желудка. Встать он, конечно же, не успел. Подскочивший человек, вогнал нож по самую рукоять ему в основание черепа, для верности еще и крутанув свое оружие извлекая его из раны.

— Спасибо, что отвлек их. Без тебя, было бы не просто подобраться к ним незамеченным. — Сказал он, явно не на Русском языке, вытирая нож об одежду мертвого коротышки.

Услышав пусть и не Русский, но земной язык, я, облегченно вздохнув, сполз спиной по стене. Первые часы в этом гребанном мире едва не стали для меня последними в моей жизни. А ведь это только начало, четко осознал я. Что же дальше-то будет. Меня била крупная дрожь.

Глава 4. Интерлюдия.

Ордасинская пуща. Где-то между Замгунским лесом и Кровавыми степями.

Тадах! С размаху каменный кулак элементаля врезался в землю, вновь промахнувшись по юркому противнику. Кар-сломанный клюв, устало смахнул пот со лба, окинув недовольным взглядом свое творение. Сколько сил было вложено, и все зря. Так глупо и неумело опозориться перед зеленокожими детьми Шава.

Элементаль земли вновь перешел в наступление, пытаясь раздавить в своих каменных объятиях двух юрких духов вселенных умелой рукой оппонента в древесные оболочки, собранные из веток и листвы. Пока один отвлекал внимание элементаля на себя, второй подкрадывался с боку, и вонзал в стыки камней свои ветки-руки, пуская по телу духа-стихий импульсы манны, разрушая связь сущности элементаля — те узы, которыми Кар связал стихийный дух астрального плана с каменной оболочкой материального мира.

Краснокожий шаман вновь тяжело вздохнул, наблюдая как истекают последние секунды псевдо-жизни его творения. А ведь еще каких-то пару циклов назад он с гордостью хвастался своему наставнику, великому шаману, о своих достижениях. Конечно, ведь он освоил тяжелейшую стезю — призыв в материальный мир элементалей. Не духов или Хардов, а именно могущественных порождений стихий. Да не водных или воздушных, а элементалей земли, призыв которых особенно сильно ценился среди шаманов его народа. Тот, кто говорит с землей, способен принести величие и процветание своему племени. Часто повторял верховный шаман, с беззубой улыбкой, наблюдая за стараниями своего ученика.

И что теперь? Его детище, которое было на данный момент вершиной его способностей, обрушивается на землю комьями земли и грязи, поверженное жалкими древесными духами, которых способен призвать едва ли не каждый начинающий шаман-Шава. О предки, проявите милость, сомкнув свои всевидящие глаза, не наблюдайте за позором своего глупого и нерадивого потомка!

Не смотря на свои успехи в обучении и похвалы как учителя, так и соратников среди молодежи племени, Кар не строил иллюзий. Призванный им дух был лишь низшим элементалем — одним из слабейших обитающих на самой границе астрального плана. Но ведь и против него сражались всего лишь два низших духа, в жалких, собранных на скорую руку оболочках, которые элементаль должен был раздавить в два счета.

Отбросив разрушившийся в крошево каменный якорь, который связывал его с духом, Кар направился к центру поля, где уже ждал его Шава.

— Ты достойно сражался, сын степи. Твой дух стихий был могуч, а скорости его призыва и создание оболочки могут позавидовать многие шаманы моего народа.