Китан. Иной мир

Я с призрением посмотрел на нее, отходя в самый конец колоны, где слюни, которые она периодически выбрасывала в окружающее пространство, не могли меня достать. Вам нужно… гениально, будто она тут одна царица, которую эксплуатируют, а она работает за десятерых, пока остальные нагло филонят. За последние дни, женщина умудрилась испортить жизнь всем спутникам, приставая ко всем и каждому с обвинениями в сексизме, и сексуальных домогательствах. В отряде даже стали ходить разговоры, о том, чтобы отправить борца за права всех меньшинств, своей дорогой, которая с дальнейшим маршрутом отряда не пересекается.

— Китан — Подошел ко мне Маркиз. Фелипинец, еще один из той тройки, что мы спасли на берегу, потеряв Арчибальда. — Сколько у нас осталось провизии?

— Пара банок консервов. Но по поводу еды особо не переживай, в реке полно рыбы, а Жизель оказалась отличным рыбаком. Так что с голоду в любом случае не помрем.

— Только если нам не придется уходить глубже в лес. Не помешало бы сделать запас вяленой рыбы на такой случай.

— Фелепинец прав. За эти дни, мы видели десятки отрядов гоблинов на той стороне реки. — Вмешался Дарвиш. — Не знаю, почему гоблины так неохотно пересекают реку, высаживаясь на этом берегу, но совершенно ясно, что тот берег принадлежит им. А значить в любой момент, они могут перейти на этот берег, заставив нас отступить в глубь леса.

Дальше начался спор о том какие запасы и как необходимо готовить в срочном порядке. Я к счастью не принимал в них участия, предпочитая помалкивать, лишь кивая, как мне казалось, в нужных местах. Все мое внимание поглотил мой магический источник и изучения магии. С каждым днем у меня получалось все лучше и лучше, понимать самые основы принципа ее действия. Конечно, мне приходилось работать со своим источником, методом проб и ошибок, иногда тыкаясь словно слепой котенок, не понимая как правильно это должно работать. К счастью, с каждым днем получалось все лучше. Да прогресс был минимальным, но ведь он был.

Вчера, после бессонной ночи, провозившись с изучением потоков манны, идущих от источника, распространяясь по всему телу, мне наконец, удалось правильным образом перенаправить потоки, активируя магическое зрение. Минимальное достижение, учитывая, что у меня уже получалось проделать такой фокус в некрополе, пусть и неосознанно. Зато это помогло мне решить еще одну проблему, а именно, затраты моих магических резервов на поддержание вокруг источника магического щита. Каждый день, мне приводилось вливать манну в постепенно гаснущее заклинание, из своего, и так не огромного запаса. В итоге, вся манна собираемая источником за сутки, уходила на поддержание этого самого щита, что не добавляло позитива, не позволяя активно заниматься магией.

В результате получения мной возможности видеть в магическом зрении, нити и структуру творимой волошбы, не входя при этом в транс, мне удалось создать вокруг источника тонкий, словно бумага барьер. В отличие от прошлого щита, он не отражал нападавшие на мой источник нити, преграждая им путь, а банально скрывал его от них. На его поддержание уходили совсем уж крупицы магической силы, что плодотворно сказалось на интенсивности тренировок. Проблема была одна во время активного использования магии — скрывать источник, маскировочное поле, как я его прозвал, не могло. Так что приходилось в такие периоды вновь использовать старый щит.

Сумерки наша группа встретила на относительно небольшом клочке суши с одним единственным кривым деревом на нем растущим. В последние часы перед закатом наш американский следопыт заметил группу гоблинов, рыскающую вдоль речного берега. Так что нам пришлось углубится в лес, сунувшись буквально в распростертые объятия болот и смердящей тиной воды, уходя глубже в лес.

— Китан, есть минутка? — Подошел ко мне Калаврат. И после моего утвердительного кивка продолжил. — Я вот-чего, предложить тебе хотел. Ты, стало быть, эти сумки таскаешь с собой который день. Нет, дело хорошее, провиант, палатка, другие стало-быть принадлежности. Но тяжело нести все эти вещи одному, могу помочь. Ну, если ты конечно, не против.

Я посмотрел на здоровяка и тот потупился, его лицо залилось краской, что было видно даже сквозь густую бороду в сгущающихся тенях сумерек. Калаврат был моим соотечественником, жил в крошечной деревеньке в глухой тайге. Был он, как сам выразился, кузнечных дел мастером. Глядя на его телосложение и многочисленные ожоги, покрывающие кисти рук, в это очень даже верилось. Он сразу пришелся мне по душе, влившись в нашу компанию, будто с первого дня был нашим товарищем. Бесхитростный и немного наивный человек, вызвал во мне симпатию. Он, пожалуй единственный, за исключением Дарвиша, кому я мог пусть и с оглядкой, но доверять.