Китеж уходит под воду (Исповедь мертвецов)

Намаз закончился. Свернув коврики, декхане поспешили окунуться в повседневные дела, нет-нет да оглядываясь тревожно на окраину кишлака, где несколько человек из пришедших вечером воинов Аллаха занимались непонятным и непривычным для сельчан делом. Перекидываясь шуточками, бородатые пришельцы в пуштунских одеждах, пошитых из камуфляжной материи, обтесывали топорами изъятый у старосты ствол старого дерева, долбили кетменем яму в глинистой, перемешанной с кремнистым щебнем неподдатливой земле.

Стриженного наголо пацана с только-только пробивающимися над верхней губой усиками, моджахеды выволокли под руки из-за глиняного дувала и, словно неуклюжую тряпичную куклу, свалили возле воткнутого в землю свежеобтесанного кола. Дерево было настолько старым, что торчащий над головой заостренный конец напомнил вчерашнему водителю потрепанной жизнью водовозки виденный однажды на экскурсии в музее желтый бивень древнего мамонта. Случилось это давным-давно, совсем в другой жизни, еще во время учебы в профтехучилище, перед призывом, учебкой, Афганом.- Неужели мамонты живут в Афгане, пронеслась ненужная мысль в затуманенном болью мозгу.

Шурави еще дышал, ворочал по сторонам заплывшими от побоев глазами, сплевывал на сухую землю тонкую струйку слюны с красными прожилками, но жить ему оставалось недолго. Впрочем, тут все зависело от Аллаха и умения палача с помощниками.

Никаких секретов и ценных сведений солдатик не знал. Возил воду на блокпосты, и только. Принять истинную веру, отречься от мерзкого богохульного заблуждения, служить Аллаху, вымаливая ежечасно прощение, отказался. То ли по дури, то ли из гордыни, а может, просто не понял ни черта из происходящего. Но это его личные проблемы. В таком важном деле, согласно Корану, никто гяура не неволил.

Для раба, невольника пленник больно оказался тощ и слабосилен. Увы, именно такие, стриженые первогодки, чаще всего и попадались в руки воинов Аллаха последнее время. Делать нечего, не отпускать же. Оставалось убить. Тут тоже возникла проблема, каким образом это получше в воспитательных целях произвести, Солдатик выглядел настолько костит и безжирен, что отрядный палач, презрительно сплюнув, наотрез отказался сдирать шкуру, покрытую неловко замазанными зеленкой болячками. Пристрелить - жаль патронов, за них плачены хорошие деньги, а главное следовало немного припугнуть здеших правоверных, повязать кровью к священной войне, от участия в которой досель успешно откупались договорным нейтралитетом.

Пленник окончательно пришел в себя. Разлепил разбитые губы, выплюнул белые, колючие осколки зубов. Попросил воды. Ему не ответили. Подошедшие к пацану моджахеды в длинных пешаварских рубахах на смуглых, мускулистых телах, перехваченных ремнями снаряжения, в шальварах и белых кросовках деловито подогнули к впалому животу жертвы голенастые ноги. Прихватили под коленями, преодолев слабое сопротивление, сведенными руками в ошметках гимнастерки, жестко скрутили выдернутым из галифе тонким казенным брезентовым ремешком.

Сахарно поблескивая зубами меж сочных красных губ, черноволосый, заросший словно тать палач небрежным рывком сдернул солдатскую форму вместе с замызганным, несвежим бязевым бельем. Заголив жалкий мальчишеский зад, не удержался, щлепнул, прилип на мгновение ладонью, сплюнул презрительно и гортанно прокричал команду помошникам.

- Ну и вояки у неверных, хороший баран тяжелее, - Двое подхватили тело смертника, подняли на вытянутых руках и споро натянули на желтый рог кола.

Пацан до последнего мгновения не понимал, а, возможно, не воспринимал происходящее, но резкая, огненная боль, разодравшая тело, высветила в голове все жизненные истины, все неисполнившееся, непрочувствованное, невыполненное - непрожитое. Ожили в памяти недоцелованные девичьи губы. Вскрикнула подранком рано постаревшая, оплывшая, неряшливо и бедно одетая, частенько попахивающая водкой мать. Мелькнули канувший в никуда, полузабытй отец, зануды-училки, дворовые друзья и недруги.... Вспыхнуло все разом и провалилось в небытие.

Собравшиеся полукругом воины Аллаха жаждали увидеть унижение поверженного врага. Насладиться звуком стонов, зрелищем нелепых отчаянных попыток слезть с кровавого насеста, воплей о пощаде, даже обращений к богу неверных, - обычного в таких случаях представления, скрашивающего нелегкую кочевую жизнь борцов за веру.

Приткнувшиеся за дувалами жители кишлака наоборот, затаив дыхание с привычной крестьянской покорностью судьбе, ждали скорейшего окончания мук. Им скрюченный, пришпиленный на кол пацан напоминал жалкого кузнечика на крючке, а не грозного противника, поверженного в бою.

Пацан не знал молитв. Мать не научила, а замполиты вдолбили по бумажкам на политзанятиях только наводящие дрему цитаты возможно великих и мудрых людей, но отнюдь не расчитанные на голову мальца из не совсем благополучной, но вполне пролетарской семьи.