Китобой

— Пошли к острову! — тихо шепчу я на ухо боцману. Непогода уже разгулялась не на шутку, мне реально страшно. К тому же на самолёте есть настоящий штурман, который знает куда плыть! А мы столько уже на катере прошли, да в разных направлениях, что точно не найдём обратную дорогу, по крайней мере с таким «штурманом» как я — мозги включи! Если кто-то узнает, что мы могли самолёт спасти, но не стали, нас всех на кукан натянут! А эти «орлы» молчать не станут.

— Но капитан сказал… — запротестовал тихо боцман, только голос у него какой-то не уверенный уже, поэтому я его сразу перебил. Нахрен мне эти морские приключения с неизвестным исходом, если рядом есть Земля!

— У летунов рация есть! Пусть запросят «Алеут» и всего делов. Капитан же не знает, что тут сейчас творится. Скажет самолёт топить и людей снимать, я сам ему днище пробью!

— Понял тебя Витька — шёпотом отвечает мне боцман и тут же уверенным голосом обращается к лётчикам — запрашивайте «Алеут» по рации! Как начальство скажет — так и сделаем! А пока заводим буксир. Пока возиться будем уже всё ясно станет.

— Хрен с вами! — зло сплёвывает наш недавний собеседник — Романов! Свяжись с плавбазой!

Завести буксир на гидросамолёт оказалось не так просто. Хорошо, что я в этом мероприятии участия почти не принимал. Волна уже почти метр! И нас и летающую лодку бросает из стороны в сторону, мы уже все мокрые, брезентовые штормовки не особо спасают от накатывающих на нас волн, а самолёт при каждом перекатывании через водяные валы почти цепляет крыльями воду. Хорошо, что посредине катера установлен котёл паровой машины! От него идёт тепло, и как-то ещё можно обогреть заледеневшие и мокрые руки.

Никто из нас, в том числе опытный боцман, гидросамолёты никогда не буксировали и руководство работами взял на себя один из лётчиков. Непростое это дело оказывается, а в штормовом море, так вообще — почти невозможное.

При буксировании приходится решать кучу задач: как, не повредив гидросамолета, передать ему буксирный трос; как закрепить буксирный трос на гидросамолете; каким курсом и с какой скоростью буксировать его.

По приказу летчика, катер занял место на ветер от гидросамолета, и матросы травят конец пенькового буксирного троса, к которому мы быстро привязали поплавки. Гидросамолет при этом стоит на донном плавучем якоре, иначе его дрейф будет быстрее дрейфа буксирного троса с поплавками. Волнение большое и лучше не рисковать, подходя близко. Воспользовавшись багром, летчики подхватили конец и завозились на фюзеляже, рискуя свалиться в воду. Боцман подсвечивает им керосиновым фонарём. Как пауки летчики вяжут целую систему из троса и оттяжек из линя. Для выравнивания гидросамолета они закрепляют оттяжки за крайние стойки крыльев, обернув их кусками брезента и вяжут амортизирующую систему. Сам трос цепляют в последнюю очередь, на это смотреть даже страшно. Буксирный рым расположен почти у киля летающей лодки! Один из «толстячков» обвязавшись страховочным концом и страхуемый остальными членами экипажа спускается вниз и сразу же с головой накрывается холодной водой! Почти пять минут в холодной воде работает мужик и вот самолёт на буксире!

Кроме основного буксировочного троса, ещё одну бухту троса привязали за подъемный рым гидросамолета, чтобы потом его можно было поднять, если последний внезапно затонет. Бухту этого конца уложили на катере вместе с привязанным к нему буйком, вместо которого использовали спасательный круг, в полной готовности к отдаче, если гидросамолет начнет тонуть.

— Эй на катере! Примите штурмана! А то он тут до смерти замёрзнет! — кричат нам с самолёта и боцман, страшно ругаясь нехорошими словами, снова подводит катер параллельно качающейся летающей лодке. Один из матросов кидает конец, к которому привязывают мокрого мужика и сбрасывают его прямо в воду! Боцман, я и механик тянем конец втаскивая мокрого героя.

— К топке его, раздевайте! — это мне и механику дает команду боцман. Мужик сам идти не может, руки и ноги его не гнуться, а лицо перекошено страдальческой гримасой. Понимаю тебя мужик! Сам недавно так же купался, никогда «моржей» не понимал, которые добровольно лезут в холодную воду зимой, это же просто мазохисты!

— Терпи, сейчас согреешься. У нас печка на борту, как знали с собой прихватили — подбадриваю я мужика, когда мы срываем с него обледеневшую одежду — главное яйца сразу в топку не суй, понимаю, что хочется, но так и спалить их можно.

— Пошёл нахер! Шутник! — стуча зубами огрызается летающий штурман — выпить есть?

— Нашёл у кого спрашивать! Если бы было, то уже бы не было! Мы тебе что? Не моряки что ли? — удивляюсь я, да я бы сам бы сейчас накатил, для согрева и для снятия стресса — а у вас в самолёте есть?

— Есть. Если дойдём до бухты, приговорим — обнадеживает меня, почти обнявший котел как родную жену, штурман.

— Тогда обязательно дойдём! Ради такого дела то, как не дойти! — слегка приободрился я и поймал заинтересованные взгляды механика и нашего «кочегара».