Киви

Мы садимся. Тепло и уютно, как на лежанке. Но все же немного тревожно. Ведь совсем рядом кратер самого большого Новозеландского гейзера Похуту. Мы подходим к кратеру. Это отверстие неправильной формы диаметром более полуметра. Из его глубин несутся непонятные звуки, будто какой-то великан полощет там своё огромное горло.

— Осторожней! — предупреждают нас. — Никогда не знаешь, когда расшевелится старик Похуту.

И в самом деле, на всякий случай стоит отойти. Ведь в. момент извержения гейзер выбрасывает столб кипятка и пара до тридцати метров высотой. Хуже всего то, что неизвестно, когда он пожелает это сделать. На научном языке это называется «отсутствием правильной периодичности». Говорят, что можно вызвать извержение гейзера, «ели бросить в него ящик мыла.

К такому методу воздействия на капризный Похуту прибегали несколько лет назад во время посещения Роторуа английской королевской четой. Сопровождавшие королеву и ее супруга новозеландские официальные лица облегченно вздохнули, когда после нескольких томительных минут ожидания гейзер наконец соблаговолил продемонстрировать свое искусство перед высокими гостями.

Нам хотелось увидеть Похуту в действии. Но сколько маорийка ни прикладывала ухо к глыбе туфа у самого кратера гейзера, сколько ни вслушивалась она в непонятное для нас подземное бормотанье «старика», сколько раз ни подбегали мы к гейзеру на ее крики «Сейчас! Сейчас!», Похуту так и не удостоил нас своим вниманием. Небольшие гейзеры били, но Похуту оставался непреклонным.

Через термальный заповедник протекает небольшая речка Пуаренга.

— Попробуйте воду рукой! — предлагают нам.

Мы осторожно коснулись воды пальцем. Она была такой же ледяной, как в горных речках.

— А теперь здесь.

Коснувшись воды, мы поспешно отдернули руки, В той же речке вода оказалась горячей.

Пуаренгу питают одновременно горячие и холодные источники, и вода не успевает смешиваться. Маори говорят, что Роторуа — единственное место на земном шаре, где можно поймать рыбу и тут же, не вынимая из воды, сварить ее.

В холодной части реки водится форель. Еще больше форели в большом живописном озере Роторуа, в которое впадает Пуаренга. Город Роторуа как раз и стоит на его берегу.

На середине озера расположен остров Мокоиа, некогда главный укрепленный пункт одного из самых воинственных маорийских племен — арава. Но сейчас этот остров известен не столько своей кровавой историей, сколько связанным с ним полным поэзии маорийским сказанием о прекрасной Хинемоа и Тутанекаи.

Дочь вождя, красавица Хинемоа, жившая на берегу озера, и храбрый юноша Тутанекаи с острова Мокоиа полюбили друг друга. Тутанекаи не решался просить отца девушки отдать ее ему в жены: боялся отказа. Ведь Хинемоа была из другого племени и принадлежала к более знатному роду, чем он.

Но их любовь восторжествовала над всеми препятствиями. Однажды ночью, услышав звуки путорино — маорийской флейты, на которой играл, зовя девушку, Тутанекаи, Хинемоа бросилась в холодные воды озера и вплавь пустилась к острову, где ее ждал возлюбленный. Целую ночь плыла она, пока наконец, изнемогая от усталости и холода не достигла острова.

Ее самоотверженная любовь была вознаграждена. Тутанекаи и Хинемоа стали мужем и женой и прожили вместе долгую и счастливую жизнь.

Любовь Тутанекаи и Хинемоа — одна из излюбленных тем маорийских резчиков по дереву.

Изваянные из дерева фигуры влюбленных, заключающих друг друга в объятия, украшают и парадные ворота расположенной на окраине Роторуа маорийской деревни Вакареварева, которую всегда показывают туристам.

О Вакареварева и вообще о маори стоит рассказать поподробнее.

ХАЭРЕ МАИ, МАОРИ!

В па

ХАЭРЕ МАИ! (привет вам) — вот первые маорийские слова, которые мы услышали. Их произнесла пожилая маорийка, встретившая нас на мосту у Вакареварева.

— Меня зовут Ранги, — сказала она.

Чуть склонившись, маорийка поочередно прикоснулась носом к носу каждого из нас. Мы не были слишком удивлены. Друзья предупреждали, что эта небольшая церемония — традиционная форма маорийского приветствия, нечто вроде нашего рукопожатия.

С этим обычаем столкнулись еще в 1820 году участники экспедиции Ф. Ф. Беллинсгаузена и М. П. Лазарева — первые русские, побывавшие в Новой Зеландии.

«Я встретил его (речь идет о маорийском вожде. — И. Ж. и И. Л.) со всею вежливостью Южного океана, обнялся с ним, и прикосновением наших носов мы как будто утвердили взаимное дружество…» — так описывал в судовом журнале свою встречу с маори Ф. Ф. Беллинсгаузен.

— Хаэре маи! — повторила Ранги снова, приглашая следовать за собой.

Маорийка была очень живописно одета. Верх открытого, как сарафан, платья был украшен черно-красно-белым геометрическим орнаментом, а низ представлял собой короткую юбку из узких, закрепленных у пояса шуршащих стеблей новозеландского льна.

Деревня была окружена двойным частоколом из толстых, неровных жердей высотой в полтора человеческих роста — своего рода крепостной стеной. В нескольких местах над частоколом возвышались сделанные из таких же жердей сторожевые вышки.