Киви

Но конечно, не такими вещами определяется уровень развития сельского хозяйства страны. Новозеландское сельское хозяйство высоко механизировано. В нем применяется большое число тракторов, доильных установок, электрических машинок для стрижки овец, электродвигателей и двигателей внутреннего сгорания.

Весьма высок уровень его химизации. В больших количествах применяются минеральные удобрения, гербициды и другие химические вещества.

Новая Зеландия занимает одно из первых мест в мире по использованию авиации в сельском хозяйстве. С самолетов рассеиваются удобрения, гербициды и средства для уничтожения кроликов, опыляются ядохимикатами поем вы и даже сбрасываются столбы для установки изгородей в высокогорных районах. Особенно помогает авиация в улучшении пастбищ. Только с помощью самолетов оказалось возможным вносить удобрения в таких местах, которые недоступны для наземных сельскохозяйственных машин. Более трехсот самолетов постоянно занято сельском хозяйстве страны.

Летают на этих самолетах в основном молодые и отчаянные парни. Их работа опасна. Опасна не только потому, что приходится летать очень низко, на высоте всей нескольких десятков метров, над сильно пересеченной местностью, но и потому, что полет обычно происходит в границах сравнительно небольшого неправильной формы участка. Фермер платит авиакомпании не за то, чтобы заодно с его участком удобряли и соседний. Поэтому летчик и вынужден выделывать головокружительные пируэты, каждую минуту рискуя поплатиться жизнью.

Использование новейшей техники, высокая квалификация фермеров и сельскохозяйственных рабочих привели к тому, что Новая Зеландия по производительности труда в сельском хозяйстве занимает первое место среди капиталистических стран. При этом, правда, нужно учитывать, что в этой стране очень благоприятные природные условия: здесь нет зимы, и потому сельскохозяйственные работы ведутся круглый год.

ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ НА ЮЖНОМ ОСТРОВЕ

СТАРЕНЬКИЙ форд образца 1938 года, который раздобыл у своих знакомых один из наших крайстчерчских друзей, Кис Даффилд, увозил нас от Крайстчерча но дороге, ведущей к «Высокой стране» (High Country). Так называют новозеландцы предгорья Южных Альп.

После страны фьордов и собственно Южных Альп это самые необжитые места Южного острова. Здесь сравнительно холодные зимы, и овцеводам (это район овцеводства) в зимние месяцы приходится трудно. В «Высокой стране» в это время дуют сильные ветры, пастбища заносятся снегом, кормов не хватает. Одинокие, далеко разбросанные друг от друга фермы порой оказываются отрезанными от внешнего мира.

Но сейчас, летом, все вокруг золотилось от тасэка, а В участках, покрытых травой, бродили овцы. Однако рже в это время года все вокруг казалось диким и суповым; на холмах, уходивших все дальше на запад, туда, где, вздымались сверкающие снегом вершины гор, не Выло видно никаких следов присутствия человека.

К Новозеландцы говорят, что в этих краях царствует Кеа (Nestor notabilis). Кеа — одна из немногих хищных птиц Новой Зеландии и единственный в мире попугай-хищник. Это большая птица до полуметра длиной с сильным, острым, загнутым вниз клювом. Кеа нападает на овец, распарывает им спины и лакомится их мясом и жиром. Фермеры ведут упорную борьбу против того дерзкого хищника, наносящего большой урон овцеводству.

Но если кеа никак не вызывает симпатии у овцеводов, то он очень привлекает новозеландских поэтов. Для них он как бы символ этого сурового края.

Следя за полетом кеа над плоскогорьем,
Рассеченным руслами рек, глядя на то,
Как золотятся, отливая металлом, холмы
И медные крылья разбойника-птицы,
Я карабкалась вверх, на покрытую снегом вершину…

писала Робин Хайд, воспевавшая в своих стихах красоту родной природы.

До этих мест, которые кажутся новозеландцам далекими и богом забытыми, не тДк уж далеко от Крайстчерча. Весь путь туда и обратно занял у нас немногим более четырех часов. К тому же на обратном пути у нас была не предусмотренная расписанием остановка.

Наш немало потрудившийся на своем веку форд вдруг заупрямился. Мотор стал чихать, и по встревоженному лицу Киса мы поняли, что без посторонней помощникам не обойтись. Мы пытались приободрить нашего заботливого друга, говоря, что ведь в конце концов находимся всего в каких-нибудь 30 милях от Крайстчерча, но он грустно покачал головой.

— Здесь уж очень пустынно, — сказал он. — Мы еще чего доброго можем всерьез застрять. Вы ведь заметили, что за последний час нам не встретилось ни одной машины.

Помощь, однако, пришла очень скоро в лице тринадцатилетнего веснушчатого новозеландца, неожиданно выпрыгнувшего на дорогу из кустов на обочине.

— У вас, кажется, что-то приключилось с машиной? — дружелюбно спросил он. — Не беспокойтесь. Здесь совсем близко бензоколонка, на которой работает мой отец. Сейчас она закрыта, но я сбегаю, позову его.