Клад

— Прошу вас, Ильяс Мурзаевич, сказать мне что-нибудь в утешение. А я, можете быть уверены, передам ваши слова рабочим комбината. Заодно хотел бы услышать, каким видится будущее наших шахт, заводов, поселков и больших промышленных городов, если заглянуть в это будущее глазами разведчика недр? Не думает ли товарищ Кудайбергенов через некоторое время смущенно развести руками, извиниться и уйти на пенсию… А что делать с людьми и промышленными объектами? После нас хоть потоп?

Ахмет Актаевич на том форуме коммунистов области присутствовал как делегат металлургов. Он внимательно выслушал резковатое и в чем-то отчаянное выступление директора преуспевающего Актасского комбината, горячо аплодировал ему. Беда Жаксыбекова была и его бедой. Плавильщики вечно упрекали добытчиков. В цехах не прекращались разговоры о том, что люди бегут с шахт, нет желающих, особенно среди молодежи, связываться с подземной профессией. Оттого, мол, слабо стало с выдачей руды на-гора. Однако причина куда страшнее: руда иссякала, вместо ценного минерала вот-вот пойдет порода!

Сидевшие рядом делегаты, похоже, сторонники Кудайбергенова, а может, и геологи по профессии, стали переглядываться, шептаться. Актаев уловил в том шепоте угрозу в адрес смелого директора комбината, бросившего камень в огород разведчиков недр.

— Не торопись торжествовать, металлург. Наш сокол не таких клевал! Споры эти давние. На миру так уж повелось: задел другого, жди отповеди!

Ильяс Мурзаевич не запросился на трибуну тотчас. Он выждал перерыва. Но не для того, чтобы посоветоваться со своими в кулуарах. Ходил по фойе конференц-зала мрачный, будто туча перед грозой. Никого не замечал. Он уже давно страдал подагрой и передвигал тучное тело при помощи деревянной, затейливо инкрустированной палицы. Сейчас с этой палицей в руке выглядел грозно. Иные шутили, что непременно «отходит» сучковатой клюкой бросившего ему вызов актасского горняка. Во всяком случае, не падет ниц перед ним, так просто не сдастся. Даже в тактическом смысле Кудайбергенов имел некоторое преимущество. Он выступал после и мог получше обдумать ответ на обвинение. Известного геолога республики считали опытным полемистом.

На трибуну Ильяс Мурзаевич вышел перед самым концом прений. Выступление начал не с ответа на критику, показывая тем самым некоторое пренебрежение к оппоненту. Подробно и обстоятельно, даже очень спокойно, повел рассказ о делах в руководимом им коллективе разведчиков. Доложил о том, что сделано за годы между двумя конференциями, не забыл упомянуть об оценке работы геологов в масштабе страны и области. Объединение занимает видное место среди родственных служб не только в республике. Сами по себе эти факты уже содержали намеки на субъективность критики в их адрес со стороны актасского горняка, не учитывающего действительные человеческие возможности. Не только человеческие, но и возможности самой земли в формировании своих недр.

В конце выступления Ильяс Мурзаевич вручил президиуму конференции трудовой рапорт разведчиков в отлично оформленной папке. Делегаты дружно аплодировали. Как же не приветствовать человека, который с упоением и гордостью докладывал о несомненных успехах десятитысячного коллектива!

Дальше, сделав паузу, выжидательно глядя на притихший зал, он продолжал: