Клад адмирала

Огниевич:Хорошо, дальше.

Тютрюмов:У меня был наган, и я чувствовал, что сейчас же с оружием в руках могу начать борьбу за социализм.

Огниевич:Ну и когда, молодой человек, вы начали борьбу за социализм? Лучше скажем так: когда впервые применили оружие?

Тютрюмов:Однажды мы были на лекции о взрывчатых веществах, было нас пять человек. Мы шли мимо одной казёнки и решили «для практики» ее экспроприировать. Трое зашли внутрь, двое остались снаружи. Было там несколько покупателей. Скомандовали: «Руки вверх», а сидельцу лавки велели отдать выручку. Взяли рублей 60 или 70. Было страшно, но этот удачный опыт поднял настроение.

Огниевич:А как отнеслись к этому ваши учителя?

Тютрюмов:Мы это скрывали от нашей организации. Знали, что нас не одобрят.

Огниевич:Значит, и деньги скрыли?

Тютрюмов:Да, поделили.

Огниевич:А потом?

Тютрюмов:Потом было еще несколько мелких экспроприаций.

Огниевич:Тоже без ведома организации?

Тютрюмов:Да.

Огниевич:Экспроприацию, как вы называете вооруженное нападение, в гостинице «Боярские номера», где взято восемь с половиной тысяч рублей, вы тоже называете мелкой?

Тютрюмов: А вот в этом я не участвовал.

Огниевич:Настаиваете?

Тютрюмов:Да. Настаиваю. В «Боярских номерах» — это ведь было 29 декабря. А я уехал тогда в Пермь перед Рождеством и больше не приезжал в Петербург.

Огниевич:Когда вы приехали в Пермь?

Тютрюмов:Как раз в Рождество.

Огниевич:И что дальше?

Тютрюмов:Жил.

Огниевич:Как долго, позвольте полюбопытствовать?

Тютрюмов:С полгода. До самого лета.

Огниевич:А занимались чем?

Тютрюмов:Читал. Готовился опять поступать в университет.

Огниевич:Странный ваш рассказ об экспроприациях.

Тютрюмов:Чем?

Огниевич:Хотя бы тем, что вы так охотно сознаетесь в многочисленных пустяшных экспроприациях.

Тютрюмов:Что странного. Хочется облегчить душу. Не хочется всю жизнь носить в себе эту тяжесть.

Огниевич:А может, все-таки другое? А? Попытаться таким вот способом открещиваться, не сознаваться в крупном преступлении, где вы были организатором и играли главную роль?

Тютрюмов:Опять вы об этих «Номерах»?

Огниевич:Предположим, и о них.

Тютрюмов: Я сказал истинную правду: к взрыву и ограблению в гостинице «Боярские номера» я не причастен. Уехал под Рождество в Пермь к родным…