Клад Наполеона

Вере захотелось чмокнуть дядьку в просматривающуюся сверху лысину.

– Задержите ее! – Это добралась до низа внушительного вида библиотекарша, рядом с ней семенил верный Максим Максимович.

В это время открылась входная дверь и в холл вошли два парня в синих комбинезонах с носилками, за ними поспешала полная докторша.

– Где тут больной? – спросила она.

– Вы куда это без пропуска? – вскинулся охранник. – Кто приглашал?

– Нас, дядя, не приглашают, – хмыкнул один парень, – нас вызывают. По телефону ноль-три!

– Сюда, наверх! – крикнула Вера. – Там раненый!

Увидев тело профессора, докторша покачала головой. Но, послушав пульс, схватилась за свой чемоданчик.

– Он жив? – спросила Вера.

– Сама удивляюсь, – призналась доктор, – по идее, после такого удара и минуты прожить не должен был. Но раз сердце все еще бьется, стало быть, удар не достиг цели. Давайте-ка, ребята, аккуратненько…

Пока врачи возились с раненым, Вера отошла в сторонку и позвонила Матвею.

– Все плохо, – шепотом заговорила она, – профессор ранен…

– Сейчас буду, – сказал Матвей и отключился.

В редакции газеты «Тайные знания» творился подлинный содом. Одновременно трещали три или четыре принтера, несколько человек разговаривали по телефону, рослая брюнетка со свисающей на глаза огненной прядью выясняла отношения с низеньким полным блондином, и лысый пузатый дядька средних лет устраивал профилактическую выволочку белобрысой девчонке в джинсовом комбинезоне. Все вместе это создавало нормальную творческую атмосферу.

– Я отдала тебе лучшие годы своей жизни! – восклицала брюнетка, отработанным жестом отбрасывая красную прядь. – А ты не можешь написать для меня одну несчастную колонку! Знаешь, Михайлов, кто ты после этого?

– Но Люда, – вяло отбивался ее собеседник. – Во-первых, ты отдала эти годы не только мне, а всей мужской части нашего коллектива, во-вторых, эту колонку нужно написать к шести часам, а у меня еще интервью с Сигизмундовым не закончено…

– Сигизмундов никуда не денется, а на нашей дружбе ты можешь поставить крест!

– Скажите, где можно найти Ольгу Зипунову? – спросила Вера брюнетку, воспользовавшись паузой в разговоре.

– Да вон она сидит, – отмахнулась та, показав на стол возле окна, и тут же продолжила прерванный диалог: – Я всегда знала, Михайлов, что ты – законченный эгоист, как все мужчины… И больше не проси у меня кофе и сахар!

Вера с Матвеем направились к окну.

Там сидела, склонившись над клавиатурой компьютера, невысокая пухлая женщина с коротко стриженными рыжеватыми волосами и такой розовой кожей, какая бывает только у натуральных рыжих.

– Это не она, – проговорила Вера вполголоса, порывисто схватив Матвея за руку.

– Ты уверена? – спросил Матвей, не заметив, что перешел на «ты».

– Точно, – Вера окинула журналистку придирчивым взглядом. – Та была худее, выше и гораздо спортивнее.

Действительно, Ольга Зипунова выглядела рыхлой, медлительной и совершенно неспортивной особой. В ней не было ни намека на кошачью грацию загадочной незнакомки.

– Вы – Ольга Игоревна Зипунова? – спросил Матвей, подойдя к ее столу и внимательно взглянув на журналистку.

– Как пишется «субтропики»? – спросила та, подняв на Матвея сонный взгляд. – Через Б или через П?

– Через Б, – машинально ответил Матвей. – Так вы – Ольга Зипунова?

– Да, это я… спасибо, так компьютер не подчеркивает… а что? Какое у вас ко мне дело? Вы, наверное, из сети компьютерных магазинов «Третий уровень»? Так я ни в чем не виновата, это корректор перепутал, когда правил верстку…

– Нет, я не из сети, я по другому поводу. Это вы брали интервью у профессора Рихтера?

– А кто это такой? – Журналистка растерянно заморгала.

– Точно говорю – это не она! – повторила Вера. – Она эту фамилию вообще первый раз слышит.

– Ну, почему же первый? – обиделась Зипунова. – Я ее точно где-то уже слышала! Рихтер – это ведь музыкант, да? Кажется, очень известный джазмен…

– Нет, мы говорим о профессоре истории Рихтере, – прервал ее Матвей. – Дело в том, что к нему под вашим именем приходила другая женщина. И там… там кое-что произошло.

– Что – она у него что-нибудь украла? – перепугалась журналистка.

– Мы не можем это разглашать в интересах следствия, – включилась в разговор сообразительная Вера.

– О, так вы из милиции! – оживилась Зипунова.

– Приблизительно… – ответила Вера уклончиво.

– Скажите, Ольга, – перебил ее Матвей. – Где ваше служебное удостоверение?

– Удостоверение? Должно быть здесь… – журналистка схватила со стола объемистую сумку и принялась рыться в ней, как деловитый бомж в помойке.

Вера и Матвей стояли рядом в ожидании.

Зипунова ушла в сумку чуть ли не с головой, время от времени оттуда доносились ее восклицания:

– Да вот же оно… нет, это пропуск в бассейн… а я-то думала, что потеряла его в Турции… а это как сюда попало?.. это вообще не мое… вот Валерка будет ругаться!..

Наконец по прошествии нескольких бесконечно долгих минут она снова показалась на свет божий и растерянно проговорила:

– Не представляю, куда оно могло запропаститься… а все-таки, что там случилось?

В это время к ее столу подошла брюнетка с огненной прядью.