Клад отца Иоанна

Пробыв на острове несколько дней, охотники наловили много коз и оленей и возвратились на корабль. А тот охотник снова отлучился от них и один пошел ко храму, желая сподобиться от преподобной молитв и благословения в путь. Он подошел к тому месту, где прежде с нею беседовал, - и увидел блаженную, лежащую на земле мертвою. Руки ее были сложены на персях, святая же душа ее отошла в руце Божии (преподобная Феоктиста умерла в 881 году после 35-летних подвигов на о. Парос - гласила сноска). Припав к честным мощам ея, охотник лобызал честныя ноги ея и омывал их слезами. И недоумевал он, что делать, ибо был очень прост и жизнь свою проводил больше по пустыням, между зверями, нежели в городах - между людьми. Не догадался он даже пойти к другим охотникам и рассказать о происшедшем им, вместе с ними с честию похоронить сие святое тело. Выкопав немного земли, сколько можно было поскорее выкопать, он один положил в нее тело преподобной. При сем он дерзнул отделить от святого тела руку - себе на благословение, желая ту руку с честию хранить в доме своем. Но хотя сделал это он и с верою, по любви и усердию к преподобной, однако не угодно было дело это Богу, как это видно из последующего рассказа. Отделив руку, он завернул ее в чистый платок и, положив к себе за пазуху, пошел к своим товарищам, бывшим уже на корабле, но ничего им не сказал. Уже было поздно, когда они отплыли от берега и, распустив паруса, поплыли при попутном ветре. И думали все охотники, что корабль их идет быстро, - как летит птица, - так что надеялись рано поутру прибыть к горе Еввейской. Но, когда рассвело, они снова оказались на том же месте - при береге острова Пароса, и корабль их стоял недвижим, как будто бы удержанный якорем или же возвращенный назад какою-нибудь рыбою реморою (рыба эта называется реморою от глагола гешогео - двигаю обратно, задерживаю), потому что она, собираясь около корабля большими стаями, задерживает его ход. На всех напал страх, и все стали спрашивать друг друга, не согрешил ли кто и чей грех удерживает их, так что корабль не может даже двинуться с места. Тогда охотник, взявший руку преподобной, познав грех свой, вышел из корабля и тайно от товарищей своих пошел ко храму. Приблизившись в мощам преподобной, он приложил святую руку ея к суставу, на свое место и, немного помолившись, возвратился к товарищам. Когда он вошел на корабль, последний тотчас двинулся со своего места и поплыл без всякого препятствия, и все обрадовались. Когда корабль быстро плыл и уже был близко к Еввее, охотник начал рассказывать товарищам своим все, что с ним случилось: о том, как прошлым летом он обрел преподобную Феоктисту, а нынешним летом принес ей Божественные Дары и как по смерти святой взял руку ея, и по этой причине они всю ночь были удерживаемы. Те, выслушав обо всем случившемся, пришли в умиление, но на охотника стали сильно роптать и гневаться, что не сказал им об этом тогда, когда они были еще на острове том «дабы, - говорили они, - и мы могли сподобиться благословения угодницы Божией». Повернувши назад корабль, они с большою поспешностью опять поплыли в Парос и, достигнув острова, все вместе пошли ко храму. Со страхом войдя в него, они подошли к тому месту, где положено было честное тело преподобной. Место они нашли, а тела не нашли - видели только отпечаток лежавшего на земле тела, так как ясно изобразились следы, где лежала голова и где - ноги. Все они очень удивились и недоумевали, куда скрылась преподобная...»

- А ваш билетик, молодой человек?

Я вздрогнул и поднял голову. Передо мной стояла упитанная тетенька в железнодорожной форме и с небольшой кожаной сумочкой через плечо.

- Извините, вы что-то сказали? - машинально произнес я.

- Билетик ваш! - терпеливо повторила контролерша.

- А, простите, я сейчас! - спохватился я и полез сразу же в карман футболки, дабы не повторять прошлой ошибки. Но билета там не оказалось! На сей раз я положил его, по привычке, в бриджи. Тогда я переложил книгу из руки в руку и сунул ладонь в левый карман.

- А, это опять ты! - вдруг весело произнесла женщина (надо же, запомнила!) и мягко добавила: - Ладно, не ищи, сиди уж...

Затем спросила:

- Отдыхать ездил? В деревню?

- Да. И отдыхать, и работать, - ответил я, извлекая руку из бриджей, так как понял, что билет, как назло, лежит в другом кармане.

- Оно и видно, загорел хорошо! А то ведь в прошлый раз бледный такой был... пухлый... А сейчас, ну прямо красавец! Ну, как отдохнул-то?

- Спасибо, очень хорошо! Даже очень... - сказал я и, спохватившись, быстро залез рукой в сумку и извлек из нее три кулечка с ягодами. - Вот, угощайтесь! У меня тут их много.

- Ой, ну спасибочки тебе! Обожаю лесные ягоды! - обрадовалась кондуктор, бережно принимая от меня подарочек. - А мы вот все никак в лес не вырвемся! Работа и работа... У меня отпуск только в конце июля.

- Ничего, там уже свои ягоды будут: черника, клюква, малина. Орешки да грибочки...

- Тебя как звать-то?

- Жорка.

- М-м, хорошее имя. А меня - тетя Клава. Ну, Жорка, приезжай еще в наши края! Может, и встретимся!