Клад Василия Блаженного

— А еще сказывают, что Василий ходил нагим всегда, даже в самые лютые морозы, и никогда не болел, потому что молился постоянно за наши души и за град наш Москов. И нам молиться завещал, дела праведные совершать. — Никодим почесал лысую голову.

— А что, он совсем голым ходил? Совсем-совсем? Везде-везде? — от этого вопроса мальчик смутился, но очень ему хотелось прояснить этот пикантный вопрос.

— Совсем-совсем, везде-везде, — с улыбкой ответил Никодим.

А ближайшие рабочие разразились громким заливистым хохотом, посмотрев на пунцовые от смущения уши Ванютки…

Москва. Центр. Наши дни

— Так вот, Елена Андреевна, вы утверждаете, что никогда раньше не видели и не знаете этого мужчину? — усталым голосом произнес прибывший сотрудник Следственного комитета. Создавалось впечатление, что устал он уже от всего, а в первую очередь от своей работы, от бестолковых свидетелей, от пронырливых адвокатов и ворчливых судей.

Глаза красные, опухшие, под ними синяки, вид бледный и нездоровый — и откуда взялось все это у молодого симпатичного парня?

«Что, так много работы? Или чем он там ночами занимается?» — Все эти мысли вились роем в голове у экскурсовода Лены Синицкой.

Но вслух она, конечно, сказала другое:

— Я вам уже сообщила, что до моей экскурсии я этого мужчину никогда не видела и не знаю, кто он такой.

— Как он записался к вам в группу? — Красные опухшие глаза разглядывали девушку будто бы под микроскопом.

Причем он разглядывал ее не как интересную и симпатичную представительницу противоположного пола, а как какое-то жалкое и мерзкое насекомое, мешающееся под ногами.

Лена обиженно поджала губы.

Что за день такой? Сначала в ее группу затесался странный субъект, который погиб при невыясненных обстоятельствах прямо возле захоронения святого Василия Блаженного, теперь она вынуждена общаться с еще одним субъектом, представившимся следователем Яшиным Владимиром Ивановичем, который изначально все и всех ненавидит, а в первую очередь Елену Андреевну Синицкую.

«Может, у него живот болит или несварение? Язва?» — принялась придумывать диагнозы нездоровому следователю Лена.

— Записался ко мне так же, как и все остальные, купил билет в кассе, и все! — пришлось все-таки ответить на вопрос.

— Что он делал и как себя вел на экскурсии? Заметили ли вы что-нибудь странное в его поведении?

— Как себя вел? — Елена задумалась. — Вел себя странно, меня не слушал, постоянно отвлекался. В телефоне копался.

— В телефоне? — хмыкнул следователь. — Хорошо, проверим его телефон. Что еще он делал?

— Меня почти не слушал, я повторяю вам. Я все время удивлялась, что ему тут понадобилось. Такие, как он, по музеям и экскурсиям не ходят, — ответила девушка и поправила яркий шейный платок.

— Какие — такие? — задал провокационный вопрос Яшин.

— Вы его видели уже? На любителя старины, обычного туриста и знатока столичных достопримечательностей этот субъект не тянет.

— Субъект? Ну-ну. Да, я видел уже вашего субъекта. Он с кем-нибудь разговаривал на экскурсии? — Взгляд холодных серых глаз следователя просто пригвоздил Лену к стулу.

— Да нет. Я не видела, с кем он разговаривал. Он всего один раз вопрос задал во время экскурсии. — Синицкая принялась разглядывать свой свежий маникюр.

— Какой вопрос он задал? — Глаза у следователя засверкали.

— Он спросил, правда ли, что здесь, то есть в храме, похоронен святой Василий?

— И что вы ответили?

— Я ответила, что да. Именно здесь, точнее, именно там, на том самом месте, находятся мощи святого Василия Блаженного, — ответила гид.

— Значит, он специально искал именно это место, то самое место, где и умер. Возле захоронения Василия, — задумчиво произнес следователь Яшин.

— А мне можно узнать? Можно тоже задать один вопросик? А от чего тот мужчина умер? У него было такое лицо, и этот крик… Страшный, нечеловеческий вой просто, такой звериный. Мы все испугались. У него было такое жуткое лицо, как будто как минимум он увидел Сатану и всю его свиту чертей, и те его конкретно напугали. — Синицкая даже немного смутилась от своего предположения.

— Причина смерти устанавливается. Пока ничего сказать не могу, — официально ответил Яшин, но, увидев обиженное лицо Лены Синицкой, добавил: — Открытых ран у него не обнаружено, ни пулевых отверстий, ни крови, ни следов борьбы или удушения, ничего такого.

— Может, отравление? Его могли отравить? Здесь, у нас, в храме, в музее? — Лена очень любила читать детективы в свободное от работы над диссертацией время.

Яшин кивнул.