Клад вечных странников

Так и полезли в голову всякие тягостные воспоминания! Оксана убита… кто же сделал это? Да глупо спрашивать! Тот самый человек, который дважды приходил к Катерине, чтобы убить ее. Тот самый, кого она видела с чулком на голове. Он оставил в ее квартире труп своего сообщника и вытряс все содержимое из старенькой бабушкиной подушки… откуда Ирина, то есть Катерина, повинуясь какому-то непонятному велению души, заранее вынула письма и с тех пор носила в своей сумке, в небольшом полиэтиленовом пакете. Эту сумку она машинально прихватила с собой, когда пошла делать укол соседке. Только поэтому письмо деда Василия не досталось убийце… а ведь «чулок» искал именно это письмо!

И не стоит долго гадать о том, как он узнал о письме. Оксана проболталась, разумеется. Похоже, во время первого своего появления у Катерины «чулок» еще не знал, что письмо деда Василия должно храниться в подушке, поэтому обыск и носил такой беспорядочный характер. Но уж вторично-то он пришел, совершенно уверенный, где искать. Повидался, значит, с Оксаной, получил новую информацию – и явился, как за своим добром. Бог ее разберет, Оксанку, почему она сразу не сказала своему сообщнику о подушке. Может быть, решила обхитрить его? Но если кого бедняжка обхитрила, это лишь себя… И это глупо, тем более глупо, что в письме не содержалось совершенно ничего для нее нового и, строго говоря, никакой надобности в нападении на Катерину не было. Но, очевидно, Оксана, которая по жизни всем врала, решила, будто и ее невзрачная подружка не без греха. Наверняка она думала, будто Катерина утаила от нее более точные координаты клада или хотя бы какие-то его приметы.

А ведь она и правда ничего не знала, кроме этого странного названия, – Вышние Осьмаки, от Оксаны она получила куда больше информации, чем дала сама!..

Но Оксана все же погибла. Недооценила она своего знакомого. Ему вовсе не нужны были сообщники, с которыми пришлось бы делиться сокровищами. И плевать ему, что сокровища, возможно, существовали только в разгоряченном воображении Клавы Кособродовой… которая и заразила этой болезнью сначала свою внучку, потом убийцу, а уж потом, косвенно, так сказать, Катерину Старостину.

Какое счастье, что убийца все же не нашел письма! Иначе он тоже приехал бы сюда – а судя по его упорству, он бы все Вышние Осьмаки вверх дном перевернул! – и тогда Ирина столкнулась бы с ним нос к носу…

Все это время она ползла совершенно механически, уже обретя некоторую сноровку и довольно споро переставляя фонарь и волоча за собой кочергу, однако тут вдруг ее перемазанные землею конечности заплелись, и Ирина замерла, словно бы столкнулась нос к носу с внезапной догадкой: а почему она настолько уверена, что «чулок» не приехал в Вышние Осьмаки?

Она стояла на карачках, упершись в землю руками и свесив голову, словно придавленную этой кошмарной мыслью: «чулок» рядом, и если это так, им может быть только Сергей – или Павел, Павел – или Сергей… а третьего не дано. Третьего – то есть Петра – с простреленной грудью увез в больницу Павел…

На мгновение мелькнула ужасная мысль, что если ночной убийца, он же «чулок» – Павел, то Маришка и Петр в дороге подвергаются страшной опасности. Но тут же Ирина тоскливо всхлипнула. Да нет, увы, бесполезно тешить себя бессмысленной надеждою, бесполезно переваливать с больной головы на здоровую! Ни в чем не виновный Павел уехал, его спровадил подальше человек, которому до зарезу было нужно остаться в Осьмаках одному, без постороннего пригляда. Павел уехал, а убийца остался. И тут уж никак не приплетешь глупенького, доверчивого Виталю!

Это ощущение, которое не раз появлялось у нее… это ощущение, будто она уже где-то видела Сергея… оно что, просто так возникло? На пустом месте?

Нет. Потому что она и впрямь уже видела его прежде. Конечно! Сначала в нелепой кепке около «стекляшки», в компании двух алкашей, потом на лестнице, потом в своей квартире. Правда, там он уже напялил на себя этот жуткий чулок, однако не зря, не зря Катерина уверяла невыспавшегося капитана и доброго сержанта Асипова, что узнала бы убийцу, окажись с ним лицом к лицу.

Узнала… да что с того? Поздно, поздно, так бесповоротно поздно!

А он ее, значит, не узнал… Конечно, превращение с ее внешностью произошло и в самом деле волшебное. И если бы маленький крылатый божок направил свою стрелку чуть левее или правее, то не безобидный и совершенно ей не нужный Павел влюбился бы в ослепительную красавицу Ирину Бурмистрову, а Сергей Толмачев – он же Стас Торопов, он же Псих, он же «чулок», он же человек, поклявшийся убить Катерину Старостину, которая однажды обвела его вокруг пальца… убить ее во что бы то ни стало!

А вот интересно, люби он ее и узнай однажды всю правду, хватило бы его любви, чтобы простить ее, чтобы сохранить ей жизнь и начать все заново, вместе, на основе только любви, но никак не ненависти?..