Кладбище домашних животных

Он побежал прочь в одной кроссовке. Он пытался кричать, но не мог. Он бежал со всех ног до самого дома Луиса и все еще пытался кричать, когда забрался на мотоцикл, завел его и погнал по шоссе номер 15. Он едва не столкнулся с пожарной машиной, ехавшей из Брюэра. Его волосы под шлемом стояли дыбом.

Когда Стив добрался до дома в Ороно, он не мог толком вспомнить, что вообще ездил в Ладлоу. Он позвонил на работу, сказался больным, принял таблетку и лег в постель.

Стив Мастертон и вправду напрочь забыл этот день… и вспоминал о нем разве что в самых глубоких снах, глухой ночью. В этих снах к нему подступало что-то огромное, страшное… оно тянулось к нему и пыталось схватить, но в последний момент все же отдергивало свою нечеловеческую руку.

Что-то с огромными желтыми глазами, горящими словно противотуманные фары.

Иногда после таких сновидений Стив просыпался с криком, просыпался с дикими, выпученными глазами, просыпался и думал: Тебе кажется, ты кричишь, но это всего лишь кричат гагары, летящие на юг. Звуки разносятся далеко. Не обращай внимания.

Но он не знал, не мог вспомнить, откуда пришла эта мысль и что она означает. На следующий год он устроился на работу в другом конце страны, в Сент-Луисе.

За время, прошедшее между тем днем, когда он в последний раз видел Луиса Крида, и его отъездом на Средний Запад, Стив Мастертон больше ни разу не ездил в Ладлоу.

Эпилог

Полиция приехала ближе к вечеру. Они задавали вопросы, но не высказали никаких подозрений. Угли еще не остыли, их пока никто не разгребал. Луис ответил на все вопросы. Полицейские вроде бы удовольствовались услышанным. Они беседовали на улице, и Луис был в шляпе. Это и к лучшему. Если бы они увидели, что он весь седой, вопросов было бы больше. Это было бы нехорошо. Луис надел садовые перчатки, что тоже к лучшему. Его руки были разбиты до крови.

В тот вечер он раскладывал пасьянс и засиделся далеко за полночь.

Он как раз собирался разложить карты снова и вдруг услышал, как скрипнула задняя дверь.

Что ты заслужил, то твое, а что твое, все равно до тебя доберется, подумал Луис Крид.

Он не обернулся, он продолжал смотреть на карты, пока к нему приближались медленные, шаркающие шаги. Он увидел даму пик. И накрыл ее рукой.

Шаги затихли у него за спиной.

Тишина.

Холодная рука легла на плечо Луиса. Голос Рэйчел был скрипучим, землистым.

– Дорогой, – произнесла она.

Февраль 1979 г. – декабрь 1982 г.