Кладбище джиннов

Вблизи стена могильника производила странное впечатление рыхлой пластинчатой массы, похожей на гигантский гиф – пластинчатое тело гриба под шляпкой, как у лисички или сыроежки. Мало того, в стене зияла десятиметровой высоты брешь, образуя пещеру, в которой и прятался Селим фон Хорст, облаченный в изодранный, неопределенного цвета, потерявший форму комбинезон.

Артем выключил систему «инкогнито», опустился на спекшийся, ноздреватый, в стеклянных пузырях камень, осветил на мгновение лицо человека, измазанное копотью и грязью. Это и в самом деле был фон Хорст, командир обоймы риска особой группы «Вабанк» службы безопасности, прославившейся самыми рискованными операциями во всех уголках обитаемой зоны космоса.

– Кто ты? – усмехнулся Селим. – Новенький? Я тебя не узнаю.

– Я не из вашей группы, – ответил Артем сухо, выключая систему герметизации. – Меня зовут Артем Ромашин, я гриф[4] погранслужбы внутреннего пояса.

Шлем «кокоса» собрался пластинками к воротнику, открывая голову пограничника. Артем перестал видеть лицо фон Хорста, но понял, что тот улыбается.

– Вот это честь! Комиссар послал мне на выручку собственного внука?

– Я кое-что умею, – еще суше и официальней сказал Артем. – Вы говорили о минном поле…

– Не обижайся, гриф, я действительно удивлен. В наши времена сынки высокопоставленных чиновников предпочитают служить в более спокойных структурах, нежели погранслужба или отдел безопасности. Где ты приземлился? Далеко? Мне бы тоже не помешал такой костюмчик, как на тебе. Мой, как ты видишь, пришел в негодность.

– К сожалению, я не знаю, куда упал контейнер со снаряжением, эфир на волне вызова молчит, и база не отвечает. А мой «кокос» практически сдох. К вам я долетел буквально на последнем писке.

– Именно этого я и боялся. – Раздался короткий смешок. – Теперь придется отвечать еще и за внука особо важной персоны.

– Я сам за себя отвечу, – холодно сказал Артем; безопасник из группы «Вабанк» ему определенно не нравился. – Если вам не подходит моя компания…

– Не кипятись, гриф, я просто шучу, – вздохнул Селим. – Но без техники нам будет нелегко добираться до корабля роботов.

Обида и злость мгновенно улетучились. Артем недоверчиво вгляделся в фигуру безопасника.

– Вы знаете, где находится корабль?!

– Примерно. Он сейчас лежит на дне одного из гранд-болот южного полюса. Мы же с тобой сидим на экваторе. Представляешь, сколько времени нам придется потратить, чтобы дойти туда пешкодралом?

– Откуда вы знаете, что он там?

– Я здесь уже полгода болтаюсь, успел кое-что разузнать. Познакомился с аборигенами, даже язык выучил. Они практически не отличаются от нас по виду, разве что уши поострее да кожа пожелтей у северян или посмуглей – у южан. А теперь я тебе покажу, что такое минное поле. Посвети-ка.

Артем включил нагрудный фонарь.

– Повернись к дороге.

Луч света выхватил из темноты оплывшие под ядерным огнем аннигиляторов скалы, огромный ров шириной в двадцать с лишним метров, напоминающий шрам, отрезавший от башни могильника дорогу. Край дороги по ту сторону рва выглядел бахромчатым языком полурасплавленного зеленоватого стекла, задравшимся вверх на восемь-десять метров.

– Приглядись внимательней.

Артем сосредоточил взгляд на «стеклянном» языке и увидел медленное струение внутри его, будто язык был сосудом, в котором текла какая-то жидкость.

– Что это?

– Наши яйцеголовые эксперты были правы, утверждая, что дороги на самом деле нечто вроде энергопроводов, соединяющих башни. Точнее – трансляторы условий сохранения. Только делали их из материала с иными топологическими свойствами. Есть даже мнение, что они сами – суть энергетические каналы, но с другой мерностью. Если мы привыкли к миру с тремя измерениями, то негуманы жили в пространстве с мерностью большей трех, но меньшей четырех. И все их вещи тоже.

– Я знаком с выводами ученых.

– Не сомневаюсь, тебе должны были дать интенсионал. Теперь смотри чуть правее, на этой стороне рва в ямочке блестит зеркальце, словно лужица воды.

– Вижу.

– Это осколок дороги.

Селим подобрал камень величиной с кулак, бросил. Камень лег точно в яму с «водой», но не булькнул, образуя волну и брызги, как ожидал увидеть Артем, а превратился в тающий язык дыма, исчез. От ямы с «водой» донеслось потрескивание и шипение.

– Вот это и есть «мина», – пояснил безопасник. – Узел пространства с нарушенной евклидовой метрикой. Смертельно опасен в радиусе двух метров. Этот еще виден визуально, а есть мины, внедренные в камни, кучи песка, пласты земли. Попробуй, определи на ощупь, где они прячутся. Хорошо, что я сталкивался с минными полями и знаю, что это такое. Когда мои преследователи зажали меня в ущелье, я только благодаря минному полю и ушел. Но они догнали меня здесь, у другого поля. Выключи свет.

Артем погасил фонарь.

– А как образуются эти… минные поля?