Кладбище

Они уснули на нагретой костром земле, потеснее прижавшись друг к другу.

И Павлик снова видел сон.

Продолжение того, что снился ему прошлой ночью.

10.

Павлик спал, а Мишка не мог уснуть. Слишком много всего ему пришлось пережить за этот день.

К тому же он боялся спать на кладбище.

Эти могильные плиты, эти кресты, едва вырисовывающиеся в темноте… И как только Павлик может спать…

И вдруг он увидел Пескаря.

Тот подошел к нему тихо-тихо и приложил палец к губам… Мишка не посмел закричать…

11.

Тот, кем снова стал Павлик, подошел к людям, стоящим возле черного камня и встал рядом с ними.

— О владыка душ наших, — произнес один из собравшихся, кинув на Павлика быстрый взгляд, — Мы снова собрались здесь все… теперь, чтобы испросить великой милости… для себя. Мы, любящие дети твои, жаждем приобщиться благостного сна. Пребудет ли на то воля твоя?.. И кому из нас выпадет великая честь остаться в этом царстве, порожденном тобой, чтобы стать служителем алтаря и проводником душ тех, кого ты изберешь в творцы?

Говоривший склонил голову к алтарю, потом поднялся и указал рукой на того, кто был сейчас Павликом.

Потом все собравшиеся, а было их трое, легли на черный камень.

Еще чуть позже Павлик обнаружил себя копающим могилы, и укладывающим в них тела. Это была тяжелая работа, но он справился с ней. Он вырыл три могилы и потом водрузил по кресту на каждой из них. Три деревянных, грубо сколоченных креста.

Он остался один в огромном темном лесу, утопающем в болотах. Он — и три свежих могилы.

12.

Сон, что приснился ему, был так реален, что проснувшись Павлик не мог понять, где он. Но уже в следующее мгновение он испугался, потому что не увидел рядом с собой Мишку.

Он поднялся, огляделся. Темнота была полнейшей.

— Мишка! — позвал он, чувствуя, что его начинает трясти, — Мишка, где ты?

Он отправился к тому месту, что видел во сне  и нашел его довольно легко, словно кто-то вел его через лес. Он увидел плоский черный камень и на нем лежал его друг Мишка. Бледный и неподвижный, глядящий в черное небо пустыми остекленевшими глазами.

Павлик огляделся.

Лес замер в тишине.

Но мальчик чувствовал как лес смотрит на него чужим враждебным взглядом.

… Он лег на черный камень рядом с Мишкой, вытянувшись во весь рост. Точно так же. Его открытые глаза постепенно остекленели…

3 эпизод

1.

Павлик проснулся от того, что солнечный луч, проникнув сквозь занавеску, упал ему на лицо.

Постепенно, просыпаясь, он начал возвращаться в мир реальный. Свет… сначала просто свет… золотыми искорками под веками… потом голоса… бабушкин… и еще чьи-то… Мама! Папа!

Но разве?..

Вой несущегося на всех парах поезда… ветер срывает слезы с ресниц…

Рев несущегося навстречу их машине грузовика…

Искаженное в страшной гримасе лицо шофера.

Два обитых красным гроба…

Какие-то люди поднимают их на плечи и уносят. Павлик хочет бежать за ними, но кто-то крепко держит его за плечи. Эти руки на плечах. Темные, морщинистые. Они дрожат…

Мягкая рука ложится Павлику на щеку.

— Павлик…

Он открывает глаза.

В ореоле золотого света, льющегося в окно — мамино лицо.

— Ну и соня же ты…

Почему несмотря на лето она одета в теплую куртку и в шапку? Пашка скорчил жалобную рожу.

— Я хочу домой, ма…

— Ты уже дома…

2.

…Пустые остекленевшие глаза дрогнули, моргнули и Павлик увидел черное небо и верхушки деревьев — еще более темные, чем небо. Он почувствовал прохладу на своей коже, и ледяной холод камня под спиной.

Он лежал на камне один, Мишки рядом не было.

Он тяжело дышал и сердце колотилось так сильно, что казалось сейчас разорвется.

Звезды казались ему огромными и стали как будто ближе…

Страха почти не было… было лишь немного жуткое ожидание чего-то…

Он поднялся с камня и побежал, что было духу.

3.

Дома царила какая-то странная ватная тишина, в которой тонули звуки. Несмотря на то, что горели все лампочки, они ничего не освещали — едва выделялись во тьме маленькими желтыми пятнышками.

Бабушка молча пропустила его в дом.

И тот час куда-то исчезла…

Мама хозяйничала на кухне, папа сидел у телевизора, какой-то неестественно неподвижный.

У Павлика вдруг закружилась голова. Так сильно, что он едва не упал. Он схватился за косяк и остановился на пороге кухни.

Мальчик подошел к маме на негнущихся ногах. Мама очень медленно обернулась и заключила его в объятия.

— Ну вот и ты… И как ты здесь без нас? Как себя вел?

— Нормально, — пробормотал Павлик.

Он смотрел на мать во все глаза, пытаясь понять, что же происходит…

— А вы-то как?.. — пробормотал он, — Давно приехали?

Он взял руками мамину ладонь и сильно сжал.

— Ой, ма… — прошептал он, закусил губу, но все-таки не смог сдержаться, разрыдался и тесно-тесно прижался к матери.

— Ну что ты, — расстроилась мама, — не надо плакать. Все хорошо… Мы же здесь… мы всегда были здесь…

4.

Они сидели на кухне, ели суп…

И было все так же сумеречно, и, казалось, что весь мир заключен в этой маленькой темной кухне, а там — за окном — нет ничего.

— … А потом "КАМАЗ" вдруг вылетел на встречную, — рассказывал отец, — И понесся прямо на меня, я ничего не смог уже сделать… Лобовое столкновение и… — папа удрученно махнул рукой.