Кладезь безумия

… Вот он, конец рабочего дня. Нельзя откладывать ни минуты. Тот спектакль, что разыгрался в моей жизни, организовал не я, и не мне было вносить корректировки в его сценарий. Однако и сидеть, сложа руки я не хотел – все происходило очень стремительно, и мне не хотелось упустить нечто, когда оно появится.

Но выйти на свежий воздух вовремя я не успел. «Ку-ку» – и на рабочем столе моего компа выскочило окошко с сообщением. «Евгений, зайдите, пожалуйста, ко мне». Имя контакта звучало как «шеф», и ни повышением зарплаты, ни премией это не грозило.

Я постучал в дверь. «Войдите», – раздалось изнутри. Я вошел.

– Игорь Артурович, вызывали? – спросил я.

Тело за массивным столом ожило и подняло на меня свою пышную шевелюру над очками. Лицо сияло оттенком легкой небритости. Глаза за стеклами безучастно изучили меня, как будто видели впервые. Впрочем, отчасти это было истиной – сотрудники, подобные мне, в память особо не врезаются.

– Вызывал, Евгений, вызывал, – ответил шеф. – И мне хотелось бы услышать Вашу версию, почему я Вас к себе вызывал.

И в эту минуту я почувствовал в себе лифт. Тот, который держится на слабеньких тросиках, но все же пытается подняться наверх. Пытается, пытается… а потом просто обрывается. Слетает с катушек. Падает вниз, и что ему до того, что происходит на этой планете.

– Бывают иногда догадки, Игорь Артурович, – улыбнулся я. – Возможно, Вы сумели выявить взаимосвязь коллажа, который я сделал в марте на обложку, и повышением спроса на наш журнал, что, в свою очередь привело к увеличению тиража.

– Тиража? – переспросил шеф, пытаясь удержать очки у себя на носу.

– Ну, разумеется, – подхватил я, и сменил позу – попросту говоря, закинул ногу за ногу. – Это количество экземпляров, но чтобы так долго не произносить, придумали слово «тираж». Точнее, не мы с Вами, Игорь Артурович, его придумали, и даже не наши соотечественники, а вездесущие французы. Это ж они и слово «журнал» придумали, хитрецы этакие.

Глаза шефа, не отрываясь, смотрели на меня.

– И главное, в чем я уверен, Игорь Артурович, в чем я ни секунды не сомневаюсь – Вы наверняка обошлись без помощи отдела маркетинга и самолично проанализировали ситуацию, – теперь меня было не остановить. – Именно тогда Вы и осознали весомый вклад Вашего покорного слуги, исполнительного сотрудника Копирина Евгения, в повышении прибыльности издания. Вот почему, я прекрасно понимаю, Вы меня вызвали сегодня сюда.

Я откинулся на спинке стула, и с самой невинной в мире улыбкой смотрел на шефа. Он, не мигая, отвечал мне также пристальным взглядом. Шли секунды, и никто не хотел менять выражения лица.

Наконец, Игорь Артурович вздохнул и уставился куда-то вверх. Я вздыхать не стал, но вверх тоже посмотрел. И услышал вкрадчивый баритон шефа.

– Вы абсолютно правы, Евгений. Я осознал, какой Вы ценный и незаменимый сотрудник.

Шеф закурил сигарету. И я сделал то же самое! Прямо в его кабинете! И я подумал, до чего ж мелкие мы существа. Да не мы, а я, за себя надо отвечать! Вот передо мной сидит человек, который умнее и опытнее меня, и которого я, по идее, должен уважать. Я и уважал. Но закурить в его кабинете – это была неслыханная наглость. А ведь это не его дом, это служебный долбанный клочок земли! И что позволено одному сотруднику, то позволено другому. Он директор? И что? В слове «директор» не содержатся фреймы слов «Бог», «всемогущий» или «господин». Странно, почему мне раньше это в голову не приходило?

Шеф просто открыл рот. Осекся на полуслове и посмотрел на меня, как прозревший крот на небо. Я выпустил дым к потолку.

– Да, Евгений, я Вас явно недооценивал, – продолжил шеф после короткой паузы. – Понимаете, в чем дело… Наш журнал – это скромное издание. Нам не сравниться с «Футболом» или «Командой». Нет-нет, не сравнится ни за что и никогда.

Шеф пыхнул сигаретой и уставился в потолок.

– Потому мы не имеем ни малейшего морального права удерживать Вас в наших узких и чересчур мелких для Вашего творчества рамках. Я думаю, Вам следует завтра хорошенько выспаться и приступить к поиску новой работы. Уверен, долго Вы ее искать не будете.

А вот моя сигарета как раз дотлела. И затушить ее было не обо что – злодей Игорь Артурович куда-то дел пепельницу. Я сидел и перекошено улыбался, а сигарета (точнее, фильтр) нагревался и нагревался все сильнее.

– Понимаете в чем дело, Евгений, – шеф кивнул головой и скосил глаза в мою сторону. – Вы – гений. А нам нужны таланты. Просто таланты.

13

– Хей-хоу, старая обезьяна, открывай дверь, – завопил я, победно вскинув вверх бутылку с пивом. – Так-то ты гостей встречаешь, а? А ведь к тебе пришел не кто-нибудь там, а настоящий гений!

– Ты чо, с корпоратива шоль? – Серж стоял в проеме только что открытой им двери. – Набухался, орешь на весь подъезд, небось уже с какой-то кисанькай успел позажиматься.

– Пофиг кисаньки, я тебе принес пива, – улыбнулся я.

– Так какого ты стоишь в дверях? Заноси свои лыжи и давай его дудлить!

Так я и поступил – зашел в Серегину обитель, разулся и завалился на ближайшее кресло. А затем мы открыли пиво и начали его дудлить.