Кладоискатель ABC

Гоша достал из кармана пакет с бутербродами (бабушка не отпускала его на озеро без завтрака) и, отломив кусок булки, протянул его кузнечику:

— Кузя, Кузя, на, на!

Насекомое остановилось, будто прислушиваясь. Мальчик бросил на землю горсть крошек и отошёл в сторону. Кузнечик, быстро перебирая высокими лапами, подошёл и остановился над кусочком булки. Зелёная, похожая на лошадиную, голова пригнулась к земле — кузнечик съел предложенное угощение и уронил изо рта каплю бурой жидкости.

— Понравилось? Слюнки потекли? — повеселел Гоша, подбрасывая под ноги Кузе новые куски. Кузнечик ел и ел, а мальчик подходил к нему всё ближе и ближе. Но только он протянул ладонь, чтобы погладить отливающее рыжим глянцем седло на спине кузнечика, как с громким треском развернулись все четыре крыла, и Кузя, подпрыгнув, полетел по широкой дуге куда-то за сады и огороды.

На другой день, захватив с собой несколько кусков хлеба, Гоша пришёл на то же место.

Кузи не было. Мальчик поглядел на пустую дорогу и позвал негромко:

— Кузя, Кузя!

И вдруг с вершины старой берёзы, треща крыльями, взлетел кузнечик. Он очертил, снижаясь, полукруг, и сел на дорогу рядом с Гошей.

— Кузя, Кузя, — ласково повторял мальчик, кроша на ладони хлеб.

Кузнечик поднял чёрные усы и уставил на него смешные, глуповато-добродушные, круглые, как пуговицы, глаза.

На этот раз Кузя позволил Гоше тихонько погладить себя по красно-бурым крыльям.

У кузнечика был необыкновенный аппетит. «Волчий», — подумал мальчик. Он скормил ему весь хлеб, а Кузе всё было мало. И когда Гоша собрался уходить, насекомое заковыляло за ним вслед, как собачонка.

— Кузька, ты дурак, — сказал Гоша, — что я с тобой буду делать у бабы Вари? Ты же в собачью будку не влезешь. Да и напугаешь бабушку.

Неизвестно, что решил бы Гоша, но позади загудела машина, и Кузя «дал свечу» в соседний сад.

Мальчик вернулся домой. Там его ждала новая неожиданность: у бабы Вари сидел Тулумбасов.

5 Гоша спасает Кузю

— Поздоровайся, внучек, — сказала баба Варя. — Никодим Эрастович пришёл к тебе.

Гоша неловко пожал огромную ладонь профессора.

Тулумбасов не умел разговаривать с детьми: долго и скучно расспрашивал зачем- то, в какой школе Гоша учится, есть ли двойки, кто у них «читает» биологию. Наконец, покончив с необходимым, по его мнению, вступлением, он спросил:

— Гоша, не видел ли ты… мм… не встречал ли ты какого-нибудь необыкновенного насекомого? Я, как ты знаешь, нашёл в янтаре споры древних растений… Кстати, что же ты не придёшь посмотреть на них?

— Так ведь… — начал мальчик и поглядел на бабушку.

— Так вы же просили не тревожить вас, — договорила баба Варя.

— О, так это же не относится к таким хорошим соседям, как вы, — возразил Тулумбасов. — Приходите, хоть сейчас приходите!

— Спасибо! — на этот раз бабушка поглядела на Гошу.

— Так вот, — продолжал Никодим Эрастович, — у меня есть основание думать, что кроме спор… мм… что возможно в янтаре было яичко прямокрылого насекомого. И возможно, из этого яйца вышла личинка… мм… Так ты не встречал чего-нибудь такого?

— А какое оно из себя, это насекомое? — в свою очередь осторожно спросил Гоша.

— Мм… — промычал нерешительно профессор. — Может быть, кузнечик, может быть, саранча или… мм… медведка. Или — кто его знает — стрекоза…

— А оно должно быть большим?

— Да, да! Ты очень сообразительный мальчик. Очень большим. В каменноугольную эпоху жили стрекозы длиной метра два.

— А какого цвета это насекомое? — спросил Гоша, глядя в сторону.

— Этого я не знаю, — вздохнул учёный. — Да это и не так важно. Важнее всего внутреннее строение его.

А цвет… наверное, как и у наших прямокрылых, зелёный или коричневый.

— А что вы с ним будете делать? — спросил мальчик, продолжая глядеть в сторону.

— Как что? — не понял профессор. — Я его заспиртую, потом вскрою. Надо будет сделать препараты. Крайне интересно уяснить эволюцию отдельных органов прямокрылого… Вот так!

— Нет, я не видел вашего насекомого, — угрюмо сказал Гоша, глядя в пол.

— Нет?

— Нет.

— Он найдёт, он ещё найдёт, — подала голос бабушка, желая смягчить впечатление от резких ответов внука.

— Конечно найдёт, — подхватил Никодим Эрастович. — И вот ещё что… Скажи всем твоим приятелям, чтобы они тоже искали. Я в долгу не останусь. Пусть приходят, смотрят рощу… мм… могу уделить из своих коллекций насекомых. У меня есть, скажем, жуки-олени. А?

Гоша молчал, продолжая глядеть в пол. Тулумбасов распрощался и вышел.

— Что с тобой? — начала допрос бабушка. — Что ты дуешься на Никодима Эрастовича? Почему не хочешь поймать ему эту самую… как её? Саранчу, что ли? Я бы сама пошла ловить, да больно они противные.

— Ничего в них нет противного! — возразил Гоша. — И они очень умные!

— Да уж умнее тебя, как погляжу. Да они укусить могут! Они ведь сроду человека не видели. Легко ли! Триста миллионов лет! Тогда, поди, и обезьян не было, а не то что нас с тобой.

6 Первый полёт

Когда на следующий день Гоша пришёл на свидание с Кузей, кузнечик уже ждал на дороге. Быстро перебирая длинными лапами, он подошёл к мальчику и замер, выпуча блестящие глаза.