Кладоискатель и сокровище ас-Сабаха

– Насчет «девятки» шутку понял! – возмутился Марков. – У тебя под окном стоит, взгляни.

Я посмотрел в окно. Внизу, точно под ним, был припаркован новенький коричневый, похожий на машину из будущего, «понтиак-трансспорт».

– Ого, да ты крутеешь!

– Не без того. Растем-с, – самодовольно промурлыкал Гоша.

– Обрати внимание на мой колониальный загар! – надо было и мне чем-то похвастаться.

– Хорош, достоин белого господина, – признал Гоша.

Я достал из серванта второй бокал и налил «Мартеля». Марков разломал на дольки «Марабу». Хороший горький шоколад, отлично идет под коньяк, хотя и очень твердый – с непривычки неудобен для употребления. Мы посидели, болтая на отвлеченные темы. Гоша вспомнил, кого встречал из наших общих знакомых, я рассказал пару приколов из поездки по Средней Азии и, как логическое продолжение, показал браслет и кинжал. Гоша загорелся. Он долго крутил браслет, изучая со всех сторон, потом поинтересовался, что означает надпись.

– Шейх аль-джабаль – Старец Горы, – авторитетно произнес я. – Есть мнение из компетентного источника, что эта штуковина принадлежала Хасану ас-Сабаху, так что она имеет еще и историческую ценность. Слыхал о таком?

– Кое-что доводилось, – задумчиво произнес Гоша. – Я слышал, что все это нашли, но там должен быть еще и перстень.

У меня приоткрылся рот. В узком кругу коллекционеров слухи расходятся быстро, но не настолько же. Я же только что приехал. Воистину, «слава мчалась впереди него».

– С перстнем неувязочка получилась, – неопределенно пояснил я, – но это оригиналы. Вот, гравировочку «джихад» на лезвии можешь посмотреть.

Гоша отложил браслет и вытащил лезвие. У меня по спине ощутимо пробежал холодок. Маркова, видимо, тоже что-то смутило, он убрал кинжал в ножны. Как там у Петровича? «Существенно увеличивается диаметр зрачка, и на лице выступают крупные капли пота»? Любопытно, но все коньячное умиротворение как ветром сдуло. Я снова был трезв и даже напряжен. Чтобы расслабиться, я поспешил снова наполнить бокалы.

– Полагаю, что можно найти клиентов, – вынес резюме Гоша. Судя по тону, покупатели будут оповещены в кратчайший срок, возможно даже сегодня. Марков клюнул, теперь оставалось не прогадать в цене. – Сколько ты за это хочешь?

Вопрос был задан ненавязчиво и чрезвычайно корректно, но внезапно – словом, в обычной Гошиной манере. И я был к нему готов. – Сто тысяч долларов. – Это просто невероятная сумма.

В уме я держал три суммы, готовясь выдать наиболее приемлемую, в зависимости от развития торга. Я четко представлял, что Гоша Марков, несмотря на молодость, спец в своем деле, что он отдает себе отчет в подлинности предметов и что он о них действительно слышал. Да и клиента он наметил. Теперь оставалось зафиксировать «ножницы» – разницу между моей ценой и зарядкой для покупателя, что и станет его заработком со сделки. Самурай вкалывал вовсю, и новенький «понтиак» был наглядным доказательством его успеха.

– За такие вещи вполне нормальная, – отчеканил я. – Как ты понимаешь, здесь важна историческая ценность.

– Не смеши меня, – сказал Гоша. – Эти старые мульки не стоят и пяти.

– Если бы был полный комплект, вместе с перстнем, я бы оценил его в двести тысяч.

– Их у тебя никто не купит.

– А сколько ты предложишь? Просто так сказки, ради интереса.

– Семь тысяч.

– Семь тысяч за личные вещи Хасана ас-Сабаха?! – Я задохнулся от праведного негодования.

– А ты хотел бы десять?

– Я хотел бы восемьдесят!

– Ха-ха. Пятнадцать.

– Семьдесят.

– За семьдесят ты можешь оставить их себе.

– Тогда я их лучше отнесу в мечеть и посмотрю, сколько там предложат.

– Хорошо, двадцать.

– Какие «двадцать»? Шестьдесят!

– Они не стоят шестидесяти. Я настоящий кинжал «Фэйрбейрн-сайкс» в Германии на распродаже купил за десять евро! Подлинник Второй мировой, в родных ножнах из кожи!

– Ну и че теперь?

– Пусть этот слегка подороже будет. В комплекте с браслетом – двадцать пять тысяч.

– Разуй глаза, это же реликвии!

– Учтем золото и сомнительные камни... Ну, тридцать.

– Не юродствуй, Гоша. Это тебе не к лицу. Пусть будет пятьдесят. Пятьдесят для ровного счета. Это моя окончательная цена.

– Жаль. Я думал, ты согласишься на тридцать пять.

– Только во имя нашего давнего знакомства и партнерства – сорок пять.

– Жаль, я думал, мы сойдемся во взглядах. Можешь идти в мечеть.

– И пойду. Сорок!

– Хорошо, – с неожиданной легкостью уступил Гоша. Мы встали и подняли недопитый коньяк: – За сделку века!

Очень не люблю торговаться с друзьями. Но с Марковым без этого никак.

* * *

Несмотря на вчерашнее возлияние, я проснулся со свежей головой. Французский коньяк хорош еще тем, что после него не бывает похмелья. Погода стояла преотличная – видимо, небесная канцелярия соизволила дать жителям передышку.

Есть не хотелось. Я надумал совершить перед завтраком прогулку до обменника, которая поможет нагулять аппетит, а скорее, мне просто хотелось выбраться на солнце, ибо осадки успели надоесть.