Клады Отечественной войны

Однако давайте вернёмся к письму вице-короля. Вот он пишет, что достиг Ульховой Слободы (ныне Ольхово). Причём двигался ускоренным маршем, бросив на произвол судьбы основную массу своих солдат. Теперь прикладываем линейку к карте и легко подсчитываем, что от Засижья до Ульховой Слободы всего-то 21 километр. Двигаясь обычным шагом, налегке, такое расстояние легко можно преодолеть всего за 5 часов. А ведь Богарне вышел из Засижья уже в 5 утра. Следовательно, не встречая на пути никакого сопротивления (казаки всё ещё изволили почивать), он уже к 10 утра мог добраться до Слободы. Ему ничего не стоило потратить ещё 2 часа и выйти на берег Вопи.

И тут же у меня возникает законный вопрос. Даже несколько вопросов. Почему Богарне выдвинулся так рано, в столь жуткий мороз? (В ту ночь заживо замёрзло 300 человек.) Почему при этой спешке он двигался так медленно? Ведь он вроде так торопился, и его ничего не сковывало на марше. Легко просчитываемая усреднённая скорость отходящих войск не превышала в действительности полутора (!) верст в час. Значит, даже продвигаясь «ускоренным маршем», основная колонна Богарне больше стояла, нежели шагала. И лично мне совершенно непонятно, что мешало ему прибавить ходу! В отсутствие реально противодействующего противника мешать более быстрому движению могло только одно — наличие в головной части его колонны достаточно массивного обоза, продвигать который в тех конкретных условиях было совсем нелегко. Взглянем ещё раз на карту. От Засижья до места его следующей стоянки войскам Евгения Богарне пришлось преодолеть как минимум 3 мощные естественные преграды.

Первая преграда — впадина между деревней Засижье и деревней Клемятино. Смотрю на фотографию этого участка и мысленно представляю медленно ползущие по обледеневшей дороге фургоны. Длинный спуск вниз и крутой, затянутый подъём вверх. Справа от дороги в самой глубокой точке оврага имелся водоём, подпёртый плотиной.

Сразу же возникает мысль: «А почему бы возницам элементарно не спустить под воду тот груз, который остался без конной тяги? Ведь кони в основной массе погибали именно на таких чрезмерно затянутых и обледенелых подъёмах, когда они, выбиваясь из сил, скользили совершенно негодными (летними) подковами по свежееобразовавшемуся льду. Ведь этому на самом деле ничто не препятствовало. Лёд на относительно небольших водоёмчиках был уже достаточно прочен, и по нему вполне могла ехать даже тяжелогружёная телега. Даже без лошадей её было нетрудно вытолкать на руках. Пробить во льду прорубь тоже было не сложно, поскольку толщина ледяного панциря на тот момент не превышала 10 см. Так что тяжести далеко и таскать не надо. А самое главное, на другой же день не осталось никаких следов затопления. Любая прорубь в условиях сильно минусовых температур затягивается очень быстро. К тому же прорубей этих делалось великое множество, поскольку лошадей требовалось поить, а их всё ещё было очень много.

Вторая преграда возникла перед обозом за деревней Петрово, в виде реки Великой (правый приток Днепра). Та же самая картина: длиннющий полукилометровый спуск и не менее «приятный» подъём. Дорога идёт по глубокой выемке, и передвигаться можно только гуськом. Спустившись к самой реке, обозы встретили новое препятствие — узкий деревянный мост. Малейший затор, и останавливалось всё движение. Но, что характерно, и тут был подходящий для сброса груза водоём. Плотина и всё как положено, и повозки даже двигались по этому льду, преодолевая естественную узость моста. Почему бы и здесь не утопить часть груза, снятого с тех повозок, которые уже некому было везти? Тоже без проблем. Пили лёд тесаком (а они были с зубьями и выдавались каждому вознице), делай полынью и ссыпай в воду всё что попало. Телеги с моста долой, и снова вперёд, к следующей преграде, третьей. Преграда эта была точно такой же, как и на реке Великая, только теперь эта речка называлась Ракита.

Помните, где в детских сказках прятался знаменитый Соловей-разбойник? Именно здесь располагалась его воровская «малина», под «ракитовым» кустом, вблизи «старой» торговой тропы. Ждал свою бандитскую удачу «Соловей» в крайне неудобном для переправь, и обороны перевозимого имущества месте. Пожалуй, на всём пути от Дорогобужа до Ярцева это было последнее место, где можно было без особых затей затопить остатки «третьего золотого» обоза. Далее к переправе тащились только артиллерийские орудия, ибо только они могли и обеспечить относительно безопасную переправу и удерживать на достаточном расстоянии несносных казаков. Перепряжка лошадей производилась именно в нижней части оврага. Лошади отцеплялись от обозной фуры и прицеплялись к артиллерийским передкам. И только так, в связке по 15-20 лошадей, удавалось доставить наверх всего лишь тонную пушку.