Клады Отечественной войны

«Ставка Наполеона расположилась в селе Успенском за Можайском. В три часа ночи Император ещё не спал и сказал Коленкуру: “Возможно, и даже вероятно, я поеду в Париж, после того как расположу армию на позициях”».

«В 5 ч. 30 мин. Наполеон заснул. В эти два дня промёрзла только поверхность почвы».

Этот день примечателен множеством мелких эпизодов, которые тем не менее могут стать надёжным основанием для организации ряда небольших поисковых экспедиций. Дело тут вот в чём. Как следует из вышеприведённых цитат, сущим проклятьем для отступающей армии стали многочисленные узости на дорогах. Узости эти в основном были там, где приходилось форсировать очередную водную преграду. То есть на и без того перегруженных дорогах образовывались самые настоящие «пробки». И если в такой «пробке» происходила серьёзная поломка транспортного средства, то с телегой или фаэтоном поступали весьма просто, но решительно — сбрасывали с моста. От Боровска до Вереи было несколько таких узких мест. Французы неминуемо должны были проходить через следующие водные преграды: через 8 и 10 вёрст — два малых притока реки Протвы; через 40 вёрст — река Истьма; через 56 вёрст — река Протва; через 60 вёрст — снова река Протва. Вот интересная задача! Необходимо отыскать места, где прежде располагались старинные мосты, и тщательно исследовать прилегающую к ним местность и акваторию. Ведь грузы могли сбрасывать не только в воду, но и оттаскивать на обочину. И соответственно, владелец тех или иных ценностей мог тут же зарыть то, что ему не удавалось унести с собой.

Ведь писал же в те дни Кутузов: « В бегстве своём оставляет он (неприятель) свои обозы, взрывает ящики со снарядами и покидает сокровища, из храмов Божьих похищенные».

Но это так, общая риторика, более предназначенная для поднятия солдатского духа, а не прямое указание к поискам. Но вот сведения более конкретные. Как-то Павел Андреевич Жилиц, бывший во Франции и поддерживающий контакты с французскими военными историками, обмолвился о том, что при отступлении от Малоярославца, на участке между Боровском и Можайском, командовавший частями арьергарда генерал Жерар потребовал от колонны отставших от своих частей солдат, невольно сдерживавших общий темп марша, разгрузить заплечные ранцы, выбросив их содержимое в реку. В противном случае раненым и отстающим грозила опасность попасть в плен казакам Платова.

Что ж, такой приказ вполне мог быть отдан. Как вы прочтёте в дальнейшем, при действительно реальной опасности французы легко жертвовали куда как более значительными ценностями. От деревни Волчанки до брода на реке Протве, где происходили эти события, примерно 4 километра на северо-запад. Да и вообще, судя по карте, в Протве могло быть много чего утоплено и, следовательно, не мешает проверить её русло на всём протяжении от Вереи вплоть до Спасского.

Тут настало самое время немного отстраниться от чисто французских приключений и вспомнить о союзных французам войсках — а именно войсках польских.

С ними связана одна интересная история, которую я изложил в главе:

Дело о бочке с золотом и сундуке с серебром

При выходе из Москвы 5-й (польский) корпус князя Понятовского насчитывал 5712 человек личного состава, 239 тяжелогружёных повозок обоза и артиллерийский парк в составе 49 орудий. Как раз 28 октября этот корпус выступил из села Егорьевского и по просёлочным дорогам двинулся в направлении города Гжати (нынешний Гагарин). Поляки двигались через следующие населённые пункты: Троицкое, Федисово, Якушкино, Соснавцы, Головино, Шахово, Губино, Бараново, Ивакино, Слащёво, Семёновское, Некрасово, Марьино, Ивановское и далее на Гжатск и Вязьму.