Клады Отечественной войны

Итак, мы вместе с вами мысленно перемещаемся во времени и пространстве несколько назад и попадаем на пустынную дорогу, тянущуюся по матёрому смешанному бору из городишка Крупки через Лошницу к Борисову. Сильно растянувшаяся французская армия, несколько облегчившая своё продвижение тем, что целиком и полностью освободилась от «Второго золотого обоза», напрягала последние силы, спеша к спасительному Борисову. Ведь там стоял весьма приличный по численности и вооружению французский гарнизон, и Наполеон надеялся дать полноценный отдых своим потрёпанным войскам, подкормить и хотя бы частично заменить измотанных лошадей.

Однако на этот город также имело большие виды и командование русской армии. Схема разрабатывалась всё та же, уже не раз опробованная. Планировалось обойти Борисов с запада, выбить оттуда войска противника и таким образом запереть коалиционную армию в своеобразном «котле», не дав ей спокойно переправиться через всё ещё не замёрзшую Березину. Иными словами готовилось нечто весьма похожее на операцию при городе Красный, только в гораздо большем масштабе. Что из этого получилось впоследствии, я расскажу чуть позже. А сейчас хочу обратить ваше внимание на тот факт, что накал страстей и событий, происходивший вокруг города Борисова, был настолько силён, что вблизи этого ничем, в общем-то, не примечательного городка отступавшими французами было спрятано как минимум четыре крупных клада. О кладе солдата Иоахима вы уже осведомлены, и хотелось бы рассказать о втором известном кладе.

Итак, Старая Екатерининская дорога, по которой шли французы, была найдена, и необходимо было осмотреть её всю, начиная от самой Неманицы. Тщательный осмотр неплохо сохранившегося дорожного полотна и прилегающих к нему кюветов позволил выявить всего несколько мест, где массивный фургон мог бы съехать в сторону от дороги. Одно из таких мест приглянулось нам особенно, поскольку именно там, совсем недалеко от левого кювета, удалось отыскать очень интересный объект. Он представлял собой странный прямоугольник на почве, размером 4 на 6 метров, густо заросший матёрой крапивой. Такие прямоугольники можно иной раз встретить в заброшенных деревнях, особенно на тех местах, где некогда сгорели дома или сараи. Но здесь, в глухом лесу, наверняка не было никаких строений... Да, забыл сказать, этот крапивный прямоугольник был найден всего в 70 метрах от наиболее удобного съезда в лес.

Скорее всего, решили мы после короткого совещания, в этом месте был некогда разожжён большой костёр, столь жаркий, что на этом месте, кроме крапивы, так ничего потом и не прижилось. Сразу вспомнился эпизод, в котором Наполеон вблизи Неманицы грелся у костра (любил он на привале погреть косточки). Значит, не исключено, что и здесь некогда горел подобный костёр, только сжигали в нём не сухие сучья, а разбитые телеги и дрожки. А раз так, то и перевозивший ценности фургон тоже мог сгореть именно здесь.

Для проверки нашей догадки пришлось выкопать небольшой шурф, в глубине которого действительно отыскались древесные угли, перекалённая глина и изуродованные огнём металлические детали от повозок. Найденные предметы однозначно подтвердили факт того, что здесь длительное время горел весьма специфический костёр. Что ж, удобный съезд на поляну и громадный костёр, в котором горели экипажи, это уже было кое-что. Но далее был полный мрак. Неизвестно было, в какое дерево вколотил свой тесак французский кассир, и то, как далеко от дороги оно росло.

Однако мы сразу обратили внимание на два весьма интересных обстоятельства. Первое: данный уголок большого леса изобиловал старыми дубами.

Второе: далеко углубиться в чащу с громоздким фургоном было просто невозможно. Далее следовала чистая логика. А из неё выходило, что закапывать тяжёлые бочки слишком далеко от дороги никто бы не стал, и именно несколько ближайших к нам могучих дубов вполне могли послужить французам прекрасным местным ориентиром. Но какой из них приглянулся им более всех? К сожалению, их было множество! Ведь целиком и полностью полагаться на то место, где мог свернуть фургон, мы не могли, исходя из тех соображений, что бочонки могли просто перетащить через обочину на руках или зарыть их раньше, ещё задолго до костра. И значит, у казначеев могло не быть особой необходимости сворачивать в лес, раз по нему всё равно далеко не уедешь.

Пришлось отметить на самодельной карте все дубы, чей возраст был более 250 лет. Исходили мы из того соображения, что данный приметный дуб и 190 лет назад должен был иметь весьма примечательные размеры. Следовательно, его возраст в 1812 году вряд ли мог быть менее 60-90 лет, а диаметр ствола мог быть тогда равен 30-40 см. Исходя из скорости роста дубов (которую предварительно пришлось узнать), удалось выяснить, что к началу XXI века тот самый дуб мог достигнуть в диаметре 73-100 см.