Клады Отечественной войны

«Четвёртый день пребывания в Смоленске. Наши лошади без пищи, и служители (имеются в виду конюхи) отправились в фуражировку за одну милю отсюда; преследуемые казаками, они ничего не принесли. Из Дорогобужа 4-й корпус свернул на Витебскую дорогу; он прибыл в Смоленск, бросив всю артиллерию. Всё время после полудня слышна пушечная пальба. Вечером дерутся около Смоленска. Холодно, но сухо.

У нас очень скверное пристанище, мы осуждены либо замерзать, либо задыхаться в дыму; или садиться около проклятой печки. Генерал Нарбон рассказывает мне забавнейшие истории».

«Мороз так силён, что говорят он достигает 28 градусов С».

Последняя фраза меня сразу же насторожила. Не понаслышке зная о том, что делается с землёй даже при минус 17 градусах Цельсия (не говоря уже о 28), я написал в своём ответе, что просто так, не подготовив землю длительным разогревом, нечего было и думать зарыть два бочонка на такую глубину, чтобы их не смог бы обнаружить прибор г-на П.

— Скорее всего, — сделал я обоснованное предположение, — бочки с червонцами зарывали на очередном привале, когда бивуачные костры хорошенько разогрели землю. Но кто же ночует прямо на дороге, тем паче вблизи какой-то мельницы?! Вдоль рек лежал глубокий снег, а отступающие французы были вовсе не самоубийцами и свои стоянки устраивали, как правило, на опушках лесов (там, где было топливо) или в деревнях. Непосредственно около воды, не ночевал никто, а если кто и ночевал, то наутро уже не поднимался — замерзал насмерть. Так выявилось первое противоречие, которое вызвало во мне определённую профессиональную настороженность. Я мог лишь предположить, что там, где зарыли монеты, никакой ночёвки не было. А раз её не было, то костры там не жгли. Если же не было костров, то закопать что-то значительное по размерам можно было лишь очень неглубоко. К тому же для того, чтобы ответственные лица решились спрятать столь значительные ценности, нужна была очень веская причина. И такая причина действительно могла возникнуть, поскольку именно на подъездах к г. Красному в те дни творился подлинный хаос. Вот как описывает кошмарные события, происходившие вечером 15 ноября 1812 г. (н.с.) в Лосминском овраге генерал Булар: