Клады Отечественной войны

«При отступлении французов в деревню Майшули понаехало много солдат. Всех жителей расселили по соседним деревням, а в Майшули начали прибывать телеги с неким имуществом. Дети подглядели, что французы копаются на берегу озера (Рака). Через несколько дней, когда солдаты уехали, жители смогли вернуться в деревню. Некоторые из них сразу побежали к воде. Около самого берега вся земля была перекопана. (Далее следует малопонятная фраза, вразумительно перевести которую мне так и не удалось.)[1] Рядом бил небольшой источник, отчего эта часть берега была сильно заболочена. Любая ямка мгновенно заполнялась водой и плывуном. Никто не знает, как добраться до закопанных французами вещей. Из поколения в поколение передавались только рассказы о сокровищах, спрятанных на берегах озера.

Однажды перед николаевской (Первой мировой) войной в Майшули приехали два француза. Они долго ходили возле озера с некими инструментами и копались на берегу. Французы жили там несколько месяцев, а когда уезжали, сказали помещику, что приедут ещё и доведут дело до конца. Ещё пообещали щедро наградить помещика за гостеприимство. Вскоре началась война, а затем и революция. В деревню французы больше не приезжали.

Некоторые жители деревни попробовали сами отыскать клад. Но кто выкапывал яму, тот натыкался на некую плиту...».

Кроме самой непосредственной профессиональной пользы от данной информации я получил ещё одно свидетельство о том, что события, происходившие осенью 1812 года на северо-западе современной Белоруссии, были не столь однозначны, как представлялось ранее. Рассматривая карту, я догадался, что существовал ещё как минимум один крупный обоз с трофеями, который двигался из центра Витебской области на запад. Можно было вполне обоснованно предположить, что он направлялся из района Полоцка и охранялся тем самым гренадерским батальоном, о котором упоминал Семашко. Маршрут его продвижения (вчерне, разумеется) французским командованием предполагался следующим. Полоцк — Браслав — Видзы — Вильно. Обоз вывозил не только награбленное за несколько месяцев оккупации имущество, но и самое главное — армейскую кассу увязшего в боях с ополчением Витгенштейна французского гренадерского корпуса Удино. И вот здесь уже начинают вырисовываться совершенно иные перспективы.

Подумаем, что именно заставило обозников закопать свой груз уж как минимум с десятка подвод именно вблизи ничем не примечательной деревеньки Майшули? Ведь от города Браслава (где обоз наверняка останавливался на ночёвку) до Майшули всего три версты. До какого-либо конечного пункта данному обозу было ещё слишком далеко, а солдаты охраны отчего-то озаботились спешным сокрытием значительной части добычи. Напомню, что на дворе стояла относительно тёплая осень, и ни о каком массовом падеже лошадей (как было в корпусе у того же Е. Богарне) не могло быть и речи.

Единственное разумное объяснение связано с теми «летучими» кавалерийскими отрядами, которые часто тревожили французов и прусаков на совершенно не охранявшихся транспортных коммуникациях. Особенно это касалось местности южнее Браслава. Вот что по этому поводу писал мой белорусский корреспондент:

 «На копии карты Браславского района можно разглядеть основные особенности окрестностей Козян и Видз. Территория к югу от Видз — плоская низина, залесённая и болотистая. Дороги от Козян на Видзы и на Шарковщину в периоды дождей и таяния снега почти непроходимы. Эту особенность отмечают многие исторические источники...»