Клайв Стейплз Льюис. Человек, подаривший миру Нарнию

Льюис написал отцу, изложил полученные советы и объяснил, что из них следует. В этом трезвом письме Льюис пытался обрисовать перемены в послевоенном мире, где может и не найтись места специалисту по таким становящимся «экзотическими» предметам, как классические языки и литература, тем более философия. Если он не сумеет зацепиться за Оксфорд, единственная возможная для него профессия — «учительство», отчаянный выход на крайний случай; ни малейшего призвания к школьной работе Льюис не чувствовал. Да и не слишком-то ценным приобретением он был с точки зрения элитных английских школ. «Неспособность играть в игры», отравившая Льюису пребывание в Малверне, стала бы очевидным минусом и тут. Итак, единственный разумный вариант — сделаться оксфордским доном. Вот от кого спортивных талантов не требуется. Но вместе с тем становилось все очевиднее, что ради этой цели придется добавить к фундаментальному образованию и блистательно сданным Greats специальные знания в конкретной области. Каков будет этот дополнительный предмет, Льюис тоже прекрасно понимал: в Оксфорде был только один новый и «перспективный» предмет — английская литература[215].

Дальнейшие размышления на этот счет пришлось отложить, поскольку все оставшееся время Льюис должен был потратить на подготовку к окончательным экзаменам, назначенным на 8–14 июня. Проверялись знания по римской истории, по логике, он должен был перевести незнакомый отрывок с греческого (из Филострата) и с латыни (из Цицерона). Льюис был не вполне уверен, хорошо ли он сдал, но, по крайней мере, знал, что не провалился.

Покончив с экзаменами, Льюис для успокоения написал в ожидании результатов несколько песен своей поэмы «Даймер». Поэма замышлялась как эпос в духе Гомера, Мильтона и Теннисона. Хотя набрасывать ее Льюис начал еще в Грейт Букхэме, созревание замысла относится к 1922 году. Дневник Льюиса с 1922 по 1924 год содержит многочисленные записи примерно такого содержания: «работал над Д сегодня днем». Мы еще вернемся к этому произведению, опубликованному в 1926 году.

А еще, дожидаясь оценки за экзамен, Льюис пытался как-то исправить свою не слишком благополучную финансовую ситуацию. Чтобы добыть денег, он дал объявление в местной газете The Oxford Times, предлагая за август — сентябрь подтянуть школьников или студентов по классическим языкам. Также Льюис откликнулся на вакансию преподавателя классических дисциплин в Ридинге, в получасе езды на поезде от Оксфорда, однако на собеседовании выяснилось, что если он получит это место, ему придется переехать в Ридинг. Переезд же не рассматривался из-за домашней ситуации Льюиса: Морин очень нравилась школа Хидингтона, и Льюис не желал лишать ее хорошего образования и сложившихся дружб. Он отозвал уже поданную заявку на вакансию. Как и следовало ожидать, отцу он преподнес другую версию: он, мол, не такой «чистый» филолог-классик, какой требовался Ридингу[216].

Затем поманила еще одна возможность: вакансия преподавателя классических дисциплин в Магдален-колледже. Льюис подал заявку и сюда, больше из чувства долга, чем действительно надеясь получить место: его заранее предупредили, что скорее всего у него ничего не выйдет. Успешный соискатель должен был определиться в сентябре после конкурсного экзамена. До тех пор Льюис ничего не мог сделать, чтобы повысить свои шансы.

Да и других забот у него хватало. 28 июля он явился на Хай-стрит в Экзаменационную школу Оксфорда на устный экзамен. По воспоминаниям Льюиса, вся процедура длилась не более пяти минут. Его попросили привести доводы в защиту некоторых сделанных в экзаменационных листах высказываний, включая не слишком удачное выражение «бедный старина Платон». Спустя несколько дней миссис Мур в очередной раз переехала, найдя себе на лето новый дом («Хиллсборо») — номер 2 по Вестерн-роуд, в том же Хидингтоне[217], где можно было прожить несколько месяцев бесплатно. Миссис Мур беспокоилась о финансах ничуть не меньше, чем Льюис, и уступила дом на Варнефорд-роуд в субаренду Родни Пейсли и его жене, а на Вестерн-роуд приняла платного жильца. Им нужно было беречь каждый шиллинг. Миссис Мур также взялась подрабатывать шитьем. В ноябре того же года Льюис поведает дневнику, что миссис Мур несет непосильный груз[218]. Их обоих все более угнетало надвигающееся банкротство.

4 августа Льюис поехал на автобусе в Оксфорд, в Экзаменационную школу, чтобы выяснить, когда появятся результаты финального экзамена. К его удивлению, результаты уже были объявлены. С облегчением Льюис узнал, что оказался в числе девятнадцати студентов, получивших диплом первого класса. Но что делать дальше?