Клан Белой Рыси

– Идиоты! – Мальта первая не выдержала и, нарычав на них на всех, побежала к Дому. Мы с Авантой от нее не отставали. Пусть мужчины сами разбираются. Сейчас гораздо важнее то, что и так уставшая девочка помимо своей боли и проблем взваливает на себя еще и это.

В доме творилось что-то ужасное. Стены и пол покрыты льдом, изо рта вырывается пар и холод пробирает даже сквозь густую шерсть. Дверь в покои Повелительницы представляли собой сплошной массив льда. В ужасе переглянувшись между собой стали звать Лану.

Боль. Она уже не просто гложет. Она разъедает душу. Тоска тугим обручем давит сердце и голову. Я скучаю по маме. Сегодня я отчетливо поняла, что я здесь совершенно одна. У меня нет родственников, нет друзей, нет никого. Близнецы не в счет. Они рядом, потому что нашли что-то во мне, что позволило им счесть меня достойной. Лежа на кровати, я роняла слезы на покрывало и отстраненно наблюдала, как они становятся льдом. Маленькие круглые кусочки льда собирались в кучку. По стенам полз иней. Пол покрывался льдом. Не хочу никого видеть. Дверь словно подслушивая мои мысли, покрывается толстым слоем льда. Таким же слоем покрывается сердце. Мысли возвращаются к тому злосчастному дню, когда мне понадобилось приехать раньше к Нему. Возможно, если бы я поехала, как мы и договаривались, я бы ничего не узнала. И продолжила бы жить в том мире. За дверь раздались взволнованные голоса Варги, Мальты и Аванты. Не хочу.

– Повелительница! Откройте дверь! – Мальта буквально чуть не плачет. Я не хочу, чтобы она плакала. Рука нехотя движется в сторону двери, и лед постепенно дает трещину. Переползая на стены. Пусть так. Дверь распахивается, и в комнату влетают две рыси и волчица. И застывают столбиками, потому что картина заснеженной пустыни вместо комнаты повергает их в шок. Комнату за ними я все-таки закрыла. И лед отпустила на нее.

– Лана, расскажи нам, что тебя так мучает? Возможно, станет легче? – Варга осторожно садится на покрытую снегом кровать. Мальта и Аванта повторить подвиг Варги не решились, и осторожно стряхнув снег с кресел сели туда. Рассказать? Почему нет. Только вот говорить я не хочу. Закрыв глаза, просто начала вспоминать. Как тогда на площади, в первый день своего появления.

Они думали, она не захочет рассказывать. Но она решила им показать. Картинки меняли друг друга не резко. Плавно. Как будто разводы на воде. Вот женщина. Волосы проредила седина. Мягкие теплые руки так знакомо пахнут чем-то особенным. Домашним. Нежность, любовь, привязанность. Вот эта женщина стоит под руку с мужчиной. Так же седина в волосах. Те же эмоции. И становится ясно кто эти люди. Вот молодой мужчина. Его улыбка что-то дергает в душе и становится тепло – тепло. Его руки, губы, глаза. Любовь, какая то всеобъемлющая и бесшабашная. Все это строит образ. Эмоции окрашивают каждую картинку. Вот странные повозки. Дорога. Много людей. Странные большие дома. Нетерпение и легкий азарт меняют друг друга. Но вот дверь. И глаза. Уже не теплые, а какие то колючие. Недоумение сменяется ужасом, а потом и дикой болью в области груди. И снова дорога. Только уже почти не видно домов и повозок. С каждым движением из сердца вырывается кусок. С каждым шагом душа разбивается на осколки и покрывается льдом. Парк. Отчаяние и дикое нежелание жить. И только образ женщины с сединой в волосах перекрывают картинки собственной смерти. Душа окончательно погребена под осколками мечты и надежды. Все это надежно укрыто льдом и снегом. Тяжесть на сердце мешает двигаться. Но вот шаг, еще один. Дорога. Тишина в том месте не бывает абсолютной. Но опасности нет. Еще шаг. И резкая боль во всем теле сменяется ужасом и непониманием. А потом пустота. Картинки разговора с Создателем мелькают очень быстро. Клан. Картинки начинают снижать скорость. Недоумение, усталость. Попытка осознать свою значимость для такого количества существ. Гнев, ярость и какое то отчаяние после драки в Доме. Дикая усталость. Снова. Картинки клана мешаются с картинками странного места, где кучка детей под приглядом одного взрослого. Приглядевшись к поведению можно понять, что разницы особой нет. Вот очередной день. Смутная надежда на отдых. Зеркало. И резкая боль в душе от воспоминаний. Нежелание вообще выходить к клану. Ярость от ослушавшихся приказа. Усталость мешается с желанием кого-нибудь убить. Старейшины. Уважение, как возраста, так и знаний. Полигон. Уже нет места ярости. Уже одна дикая тоска. Решимость. Мальчишка в слезах, екнувшее сердце и бег до места. Бой или бойня. Кровь, крики, все смешалось в дикий коктейль эмоций. Нет ничего, кроме стремления защитить тех, кто под твоей защитой. Успех сменяется очередным приступом усталости. Холод прочно прописался в груди. Он уже не уходит. Ведь чтобы он ушел нужно тепло. А его нигде нет. Вот колено преклонные воины протягивают мечи. Ужас меняет отчаяние и желание спрятаться, сбежать. Ответственность давит не хуже скалы. Дом. Комната, которая стала если не убежищем, то местом уединения точно. И отчаяние захлестнувшее душу и выплеснувшееся в виде льда.