Клан. Человеческий фактор

Фил едва успевал уворачиваться от пульсаров, багровых молний, энергетических сетей, Печатей Упокоения и прочих атакующих заклинаний, медленно, но верно теснящих черного фамильяра от сейфа в угол. Если бы кабинет иерарха не был специально предназначен для мощных и зачастую опасных магических действий, здесь бы уже остались одни руины. Проклятая суккуба хорошо подготовилась. Напрямую атаковать Тамилу, вооруженную до зубов и обвешанную защитами, было самоубийством, и за неимением лучшего Фил выбрал тактику изматывания противника, которая позволяла ему максимально потянуть время. Мантикорам оно нужнее, а он и так неплохо пожил.

Одно из заклинаний все же зацепило крылатого рикошетом, и Фил, не удержавшись в воздухе, подбитым самолетом неловко рухнул прямиком на тело Виктора Андреевича. Кресло опрокинулось, фамильяр оказался на полу, прижатый мертвецом к паркету. Это его и спасло: очередное заклинание, нацеленное в крылатого, попало в покойного. Покойному на это было уже плевать, а Филу спасло псевдожизнь. Или, скорее, отсрочило неизбежное. Крыло в двух местах было насквозь пробито, Силы практически не осталось, под таким артобстрелом до восхода Луны ему не дотянуть. Но он справился, успел, исполнил свой долг до конца: вспыхнувшие в измученном сознании специфические символы, которыми оперировал только Кристалл Истины, заверили Фила, что все в порядке, и до родового достояния Ивашиных теперь не добраться даже демоновой праматушке. Последние слова явно принадлежали хвостатым демоновым отродьям, разумный артефакт такими понятиями не оперирует. Фил передернул усами в счастливой улыбке — они победили. А упокоиться здесь — далеко не самый плохой вариант. Если бы только Крылатые Кошки могли плакать…

Фамильяр слабо фыркнул и уткнулся носиком в грудь мага.

— Сегодня вы спасли меня второй раз. Я тоже сделал все, что мог, и не остался в долгу. Ваше наследие в безопасности, и в свое время перейдет в руки того, кому принадлежит по праву. Покойтесь с миром, Виктор Андреевич.

Тук. Тук. Тук-тук, тук-тук… Фил подумал, что сошел с ума или бредит. Остановившееся сердце в груди мага забилось вновь.

* * *

Виктору было демонски холодно. Проклятие, неужели он напился до чертиков и заснул в кабинете прямо на полу? Позор, да и только! Ничто не оправдывает мага, опустившегося до уровня деревенского пьяницы и уподобившегося животному. Маг скривился, пытаясь размять совершенно одеревеневшие мышцы. Тело не слушалось, словно по нему проехался бульдозер или прошла танковая колонна. Неоднократно. Голова казалась набитой пыльной ватой, но на душе царила давно забытая легкость и какое-то пьянящее ощущение беспричинной радости. Проклятие! Что происходит, демоны его разорви?

Чувствительность тела постепенно возвращалась, и вскоре мужчина ощутил, что лежит на чем-то мягком и пушистом. С трудом сфокусировав взгляд, маг узнал Фила. Какого демона?

Память вернулась внезапно, обрушившись на Виктора, подобно лавине. Обнаженная Тамила в его объятиях, полные боли и отчаяния глаза Киры, погасшая Печать разорванного договора, превратившаяся в неактивный контур, потеря любимой по собственной вине. Девчонка просто бесследно исчезла со всех уровней мироздания, не оставив ни единого шанса что-то объяснить или исправить. Он еще как-то работал, а потом пил в кабинете, закрывшись в нем, как в раковине, от всего мира. До тех пор, пока не пришла… кто? Смерть не оставляет свидетелей — ни обычная, ни Хрустальная. Видимо, к иерарху на огонек заглянула обычная "белочка", и прозрачно намекнула, что пора завязывать с виски.

Маг, собрав все силы, отодвинулся от Фила и попытался подняться. Фамильяр распластался по полу, раскинув крылья, и это казалось странным.

— Фил, что произошло? — мужчина коснулся рукой мягкого теплого бока.

Черное крыло дернулось, указав в направлении сейфа. Виктор поднял глаза, и его захлестнула холодная ярость. Не замечая ничего вокруг себя, добравшаяся до сейфа проклятая суккуба с упоением перебирала коды — пыталась взломать магическую защиту. Сам сейф уже оказался открытым. Пустой, запыленный, сиротливо зияющий самой обычной металлической обшивкой без всяких признаков вложенных пространств и сокровищ, хранящихся в похожих на соты ячейках. Но Тамила не оставляла надежды добраться до тайного схрона.

При виде бывшей возлюбленной Ивашин, кроме ярости, не испытал ничего: ни желания, ни ревности, ни боли, ни мучительных воспоминаний. Теперь даже ее холеная кукольная красота казалась отталкивающей, а манящие флюиды сексуальной магии суккубов вызывали отвращение, подобно плотоядному цветку, привлекающего насекомых запахами гнили и разложения. Только теперь маг убедился, что слияние больше над ним не властно.

С каждой минутой к магу возвращались силы. Медленно, с трудом, Виктор встал с пола, поднял опрокинутое кресло и измученного Фила, и занял свое привычное место за столом, более соответствующее его статусу и рангу.

— Что ж тебе так не везет-то… Как ты? — с тревогой спросил маг фамильяра телепатически, осматривая пробитое крыло.