Клан. Человеческий фактор

— Звезды с неба падают бисером,
Я сижу на окне под звездами.
Жду удачу, удача близится,
Нависает удача гроздьями…*

(Смысловые галлюцинации, "Звезды 3000" — прим. автора)

Полчаса назад Кира покинула княжескую библиотеку, где вместе с Рианом разрабатывала стратегии по защите самого дорогого в жизни от любителей халявной Силы и власти. Теперь девушка сидела на лунной дорожке, свесив ноги над головокружительной искрящейся бездной, и тихонько бренчала на гитаре "Звезды3000". Наступившая Глубина — ее любимое время суток здесь — обнимала девушку изменчивым сиянием всех четырех жемчужных лун. Внизу, так же, как миллионы лет назад, шумел и сверкал бесчисленными огоньками, перетекал крылатыми тенями, поражал ажурными геометрическими формами нечеловеческий город-государство на стыке миров, давно ставший родным. Волшебный, сказочный, любимый Маа-ирр-рет-аль, город вечных странников, исследователей, хранителей и авантюристов, дышащий бесконечностью и свободой. Прекраснейший узор на кружеве Мироздания. Место, которое можно назвать домом, ведь дом — это не кирпичные стены, прописка в паспорте или жестко фиксированная в пространстве локация. Дом — место, где верят, любят и ждут, дом — это уют и безопасность, радость и искренняя улыбка, возможность дарить и принимать доверие и любовь. Это место, в которое снова и снова хочется возвращаться, где чувствуешь себя счастливым. Счастье… То, за что мы готовы платить и платим очень дорого. Счастье — дороже золота и платины, любых артефактов, денег и ценных бумаг. Зачастую цена непосильна, счастье мимолетно, но это мало кого останавливает в попытках перевернуть мир ради новой дозы. Оно само по себе — самый сильный наркотик, который крутит планеты, творит уровни реальности, заставляет ветвиться миры. Мы все — зависимые от счастья. Только часто забываем, что его источник — всегда внутри нас самих.

— Кто летал — тем бояться нечего,
Кто летал, тот с заданием справится.
В темном небе кометы светятся,
Космонавтам такое нравится…

Вероятностей бесчисленное множество, и все попытки просчитать каждую из них заранее обречены. Обречены на бесконечность. Непредсказуемые повороты и равновероятные, похожие на хитрого Кота Шредингера, вектора человеческого фактора порой складываются в настолько причудливые узоры событий, что посрамят любую, самую смелую фантазию. И это здорово! Прав наш папочка: благодаря этому мы остаемся людьми, не превращаясь в подобие своих же машин, действующих по алгоритму, видим и ощущаем жизнь во всем ее многообразии, во всей многогранной палитре, в которой и светлые, и темные краски одинаково важны для творения своей реальности. Человеческий фактор вносит как элементы риска в самые стабильные структуры и благополучные ситуации, так и "хрустальную ветку" — возможность выиграть при самом проигрышном и безнадежном раскладе. Кира на собственном опыте в полной мере испытала и то, и другое. И совершенно ни о чем не жалела. Те, чей пульс бьется в такт Вселенной, ничего не теряют и ни о чем не жалеют. А он бьется так у каждого, мы просто забыли. Так и играют в песочнице Мироздания выросшие, но так и не повзрослевшие дети. Бегают по замкнутому кругу, разбиваются на осколки, играют в живые куклы, обожествленные вещи, играют в друзей и врагов, родных и далеких, в любовь, страх, грусть, вину, ненависть, нежность и просто в себя. И каждый день смотрят в свою реальность, как в зеркало мира, не понимая, что это просто отражение. Вся наша магия — лишь отражение нас самих.

— Девочка моя, ты еще долго? Мы тебя уже заждались, — сквозь пространство и время донесся ментальный голос Виктора, усиленный позывными Фила, Ала, Дэма и чем-то еще. Пока неопределенным, расплывчатым, неясным, но настолько сильным и трогательным, что на желтовато-лимонные глаза с вертикальными зрачками навернулись слезы.

— Уже иду, — Кира привычно потянулась за ближайшим лучом и растворилась в лунных кружевах Аксоль, чтобы через мгновение возникнуть там, где тоже любят и ждут. Ключ Эйн-Соф — не вирус, не оружие, не дубина, которыми меряются орки. Это всего лишь дверь. Дверь в огромный мир, ставший одним уютным домом. Дверь, чтобы вернуться к себе.

— Привет, родная! Я демонски соскучился, — талию девушки обвили мужские руки, прижимая ее спинку к сильной и надежной груди. На плечо мягко, словно теплая шаль, опустился Фил, аккуратно сложив черные бархатистые крылья, в бок приветственно ткнулись мантикорские морды.

— Я тоже, — прошептала Кира, откинув голову на плечо Виктора и наслаждаясь уютными объятиями любимого мужчины, ставшего солнцем ее мира, очагом ее бескрайнего дома.

— И он, — иерарх выпустил жену из объятий, чтобы склониться над колыбелькой. — Силой малыш уже почти сравнялся с нами, скоро ни ты, ни я с ним не справимся!