Клан двурогих

Киммарки, застигнутые было врасплох лэндским мятежом, довольно быстро оправились от шока. Междоусобица, полыхнувшая было в последние недели, разом стихла. Потеряв столицу и несколько замков, гуяры отошли к побережью и укрепились там. Сломить их одним ударом не удалось. Киммарки, в отличие от октов, почти не селились в городах и селах Приграничья, предпочитая им вновь отстроенные крепости и замки. Из этих укреплений киммаркские вожди контролировали всю округу, подчас не слишком считаясь и с королем Леиром. Смерть короля внесла раскол в ряды клана, но не подорвала его мощи. Союзные киммаркам кланы тоже оказались на высоте. Практически каждый гуяр был воином, поэтому в короткий срок киммарки и союзные кланы сумели поставить в строй тридцать тысяч человек. А потом начали теснить вооруженных лэндцев, которых насчитывалось не более десятка тысяч человек, не считая ополченцев. Впрочем, как вскоре выяснилось, гуяры совершенно напрасно игнорировали ополченцев. Кеннет Лэндский, используя опыт, полученный в восточных лесах, умело распорядился тысячами вооруженных лишь луками и стрелами крестьян, горевших ненавистью к притеснителям. Киммарков били из засад на лесных дорогах, мешая объединить силы, разбросанные по всему Приграничью. А потом – некого было ударить этой собранной в кулак силой. Лэндская конница ловко уклонялась от решающей схватки, а крестьянское ополчение, обстреляв гуяров из засады, тут же рассыпалось по лесу. Эта странная война раздражала гуярских вождей, которые никак не могли выработать единой стратегии и выбрать лидера, способного сплотить всех вождей. Каждый норовил воевать за себя, не считаясь с другими. Теряя замки и земли, киммаркские вожди почему-то продолжали считать, что им противостоят лэндский сброд, с которым они справятся без труда. Все попытки Ингерны, объединить киммарков под знаменами своего сына Леира, заканчивались ничем. Даже весть о разгроме октов киммаркские вожди поначалу не восприняли всерьез. Да и кто мог поверить, что Октское королевство, пусть и раздираемое междоусобицами, способно развалиться в несколько дней. Отрезвление началось с появления в Киммаркии беженцев. Их страшные рассказы потрясли всех. И впервые в киммаркские души стало закрадываться сомнение в собственной непобедимости. Вожди, осознав, наконец, надвигающуюся опасность, потянулись к Гоонскому замку, где укрылась принцесса Ингерна с сыном Леиром. Ребенка объявили сыном Хольдрика из Октов, последнего октского короля, павшего смертью героя в битве с врагами. Сомневающимся быстро заткнули рты. Киммаркских вождей поддержали окты, в немалом числе собравшиеся в Приграничье. Маленького Леира признали сразу королем Киммаркии и Октии, а регентшей при нем стала благородная Ингерна дочь Леира и вдова Хольдрика.

По слухам, у принца Бьерна в лучшем случае было тысяч десять-пятнадцать конных дружинников и тысяч двадцать разного сброда. Король Кеннет имел под рукой и того меньше. Гуяров в Приграничья собралось куда больше, не говоря уже о том, что это были отборные бойцы. Поражение октов объяснялось внезапностью, предательством арверагов, разобщенностью клана, не в добрый час затеявшего усобицу.

На совете вождей было решено, не втягиваться в стычки с восставшими смердами, а, собрав в кулак все силы, двигаться к столице Киммаркии, уничтожая все лэндские поселения на пути. Это заставит Кеннета принять сражение, иначе все Приграничье превратиться в пустыню.

Императором гуярского войска, с благословения благородной Ингерны, был избран Квелин из Киммарков, опытный военачальник, прошедший в свое время полмира, от Большой воды до Восточных лесов. Благородная Ингерна выступила вместе с войском, как и подобает истинной гуярке, верхом на боевом коне и с тяжелым отцовским мечом у бедра.

Король Кеннет отходил, не принимая боя, осыпая наседающих гуяров, градом стрел из засад. Квелин из Киммарков торопился разделаться с Кеннетом до подхода принца Бьерна, который, по донесениям лазутчиков, уже приближался к Расвальгскому броду. Отступая к Хальцбургу, Кеннет время от времени огрызался. Его конница наносила стремительные удары по флангам гуярской пехоты и мгновенно исчезала в зарослях Ожского бора. Такая тактика ведения войны раздражала гуяров, но головы они не теряли, в лесные дебри по глупому не ломились, а четко и размерен двигались к цели, столице Киммаркии.

На подступах к столице, неподалеку от замка Отран, Квелин остановился на привал, далеко разбросав по округе конницу, приглашая своей якобы неосмотрительностью лэндцев к атаке. Но под синими гуярскими шатрами вместо уставших пехотинцев ждали своего часа пушки, а сама пехота, разделившись на две части, укрылась за ближайшими холмами, в оврагах и зарослях подступающего к замку Ожского бора.