наряду с государственной и частная собственность, требовал жесткого контроля. В противном случае страна могла получить бесконтрольную и хищническую приватизацию со скупкой государственного имущества за бесценок, разрушение целых экономических отраслей, растаскивание государственных фондов и вывоз капиталов за рубеж, перевод прибыли от российского бизнеса на счета западных банков (что и произошло). Но Ельцину не нравилось, что Верховный Совет будет каким-то образом контролировать решения Кремля, и именно тогда с его подачи была заложена бомба недоверия к парламентской власти. Съезд потребовал, чтобы все основные политические и экономические действия совершались под его контролем. Ельцину это страшно не понравилось, и он сделал запись в своих дневниках, фактически бессознательно подтолкнув самого себя к решению идти ва-банк. Что и закончилось кровавой бойней у Белого дома. (Кстати, по материалам следствия, проведенного прокуратурой РФ, было установлено, что из оружия, имевшегося в распоряжении сторонников Верховного Совета, не было убито ни одного человека.)
«Когда я смог спокойно обдумать случившееся, то понял: это коллективное безумие. Не может Верховный Совет руководить страной. Тут уже пахнет революционной ситуацией. А в запахе революции доминирует запах крови.
После Восьмого съезда народных депутатов я стоял перед серьезным выбором.
Либо президент превращается в номинальную фигуру и вся власть в стране переходит к парламенту. Либо я должен предпринять какие-то шаги, которые бы разрушили создавшийся дисбаланс.
В конце концов, все должно подчиняться какому-то одному, четко обозначенному принципу. Грубо говоря, кто-то в стране должен быть главным. Вот и все».
Ельцин дал понять, что с позицией Верховного Совета насчет ограничений собственной власти он в корне не согласен. И не пойдет ни на малейшие уступки ни на каком основании. Он с таким трудом выцарапал эту власть у Горбачева, отвоевал ее у него ценой развала Союза, и вот теперь он считал, что по праву может и должен быть единоличным «царем». Несогласных он найдет способ раздавить и уничтожить. Верховый Совет почувствовал всю степень угрозы, исходившей от президента, и объявил Ельцину импичмент. Это был первый импичмент в истории России, и основания для него были: незаконный захват власти, ликвидация Союза, два года «реформ», приведших страну к экономическому кризису.
«В конце 1991 года Александр Руцкой отправился с рабочей поездкой в Сибирь. То, что он увидел там, потрясло вице-президента до глубины души. Люди перестали получать зарплаты и пенсии, во многих городах не было тепла и света.
Резкий на слова, Руцкой, не сдерживаясь, бросил тогда во всеуслышание сразу же ставшими крылатые слова о «мальчиках в розовых штанишках» — младорефор-маторах».
Все это было тогда, в начале ельцинского правления.
Итак, 24 марта 1993 года заседание Верховного Совета началось с чтения секретарем Конституционного суда В.Зорькиным заключения по поводу обращения Ельцина к гражданам России. Решение Конституционного суда дает основания для объявления импичмента президенту…
Руслан Хасбулатов спешно созывает внеочередной, Девятый съезд. Он ставит на голосование вопрос об отрешении президента от власти. Если импичмент состоится, то вся полнота власти перейдет к его заместителю, вице-президенту и боевому генералу-афганцу Александру Руцкому. Ельцин чудом остался у власти. Не хватило каких-то трех десятков голосов, чтобы скинуть «царя» Бориса с его трона.
В стан оппозиции вслед за Руцким и Хасбулатовым перешли председатель Конституционного суда Валерий Зорькин, министр безопасности Виктор Баранников, Генеральный прокурор Валентин Степанков.