Клан – моё государство 2.

– Не по адресу.

– Отец оставил ей, стало быть, своё дело?

– Да. Контора преуспевает. Я ей завидую чистой завистью. Она вот-вот должна подъехать. Мы собирались в ресторан, но я тебя хочу с ней познакомить официально. Если ты не против и это тебе не повредит.

– Друг мой! Я искренне рад, правда,- Сашка вздохнул.- Не могу позволить себе семейного счастья. Приходится довольствоваться созерцанием счастья друзей.

– Где ты столько пропадал? Хоть бы весточку прислал,- упрекнул Вильям Сашку.

– Не мог. И, если откровенно, не хотел. Только не обижайся, я писать не люблю. Был я в России, теперь это так называется.

– Дальше не объясняй, всё ясно. Давай по рюмочке, а то всё болтаем,- Вильям стал наливать коньяк.- Как там? Плохо?

– Плохо.

– Тогда оставим. Джон недавно спрашивал о тебе, с ним про это и поговоришь, его интересует. Я хоть и финансист, но в моей оперетте все спокойно ведут свои партии.

– Что нового в Лондоне? Свет имею в виду,- спросил Сашка, пригубляя коньяк.

– Новость одна: отношения между принцем и принцессой. Они окончательно разъехались и об этом судачит шепотом всё общество. Это главная новость.

– Вина пополам?

– Да, взаимная неприязнь копилась и подошёл предел терпению.

– Как восприняла это её Величество?

– Ей горше всего. Она этот брак лелеяла. Хотела видеть их счастливыми, но…

– Что ж, жаль. Может ещё сладится?

– Нет, что ты! Там далеко зашло, очень.

– Грустная новость. Тогда ещё одну горькую тебе сообщу. Георгий Николаевич Давыдов.

– Умер?!

– Убит. Ещё в мой последний приезд в Лондон в 1987 году. Не хотел тебе тогда говорить.

– Вот как! Из России трудно иметь информацию.

– Убили его в Швейцарии, но от прессы удалось скрыть. Он был без документов, труп не востребован. А о том, что ты русский, у мёртвых ведь языка нет.

– Кто его?

– ГРУ.

– Достали, значит. Этого следовало ожидать. Как он в Швейцарии оказался-то? Ему в кантоны путь был закрыт и я это точно знаю.

– Мои бандиты доставили.

– И отдали ГРУ?

– Ох, Вильям! Он сам решил свою судьбу. Думай, как хочешь, ты был с ним знаком, а я нет. Мне трудно судить.

– Наша разведка его завербовала ещё в 1937 году. Он работал исправно всё время, за исключением отбытия в лагере и последних лет.

– Старик был всеяден. Проще перечислить на кого он не работал. Хотел иметь нового хозяина за океаном.

– А ты не предлагал ему сотрудничество?

– Я готов был это сделать, но он стал играть с моими ребятами в блеф, и его интуиция подвела. Видно, в старости потерял свой потрясающий нюх.

– Хороший конец,- Вильям наполнил рюмки.- Выпьем за него. Жизнь не сладкая, я тебе скажу, сидеть в чужой шкуре. Хоть умер в своей. За него,- Вильям опрокинул содержимое рюмки в рот.

– Мне его пускать по-человечески не хотелось, но уж очень он упрямый,- Сашка тоже выпил залпом.

– Судьба сыграла с ним злую шутку. Прежняя везучесть в старости обернулась смертью. Он ведь из всех переделок вылезал сухим.

Вильям и Сашка знали о Давыдове почти всё и оба, как ни странно, относились к нему нормально, хоть Давыдов и был агентом ряда спецслужб, что было прежде всего профессионализмом высочайшим, специфика работы разведчика данная от Господа, как говорили в разведке. Считать национальную принадлежность такого человека было бессмысленно, он принадлежал миру, всей планете. Такие люди, как Давыдов были редкостью не меньшей, чем великие таланты в литературе, музыке или изобразительном искусстве.

– Плано Карпини двадцатого века!- сказал Вильям, ставя точку в разговоре о Давыдове и его судьбе.

– Ты по-прежнему занимаешься делами Содружества?- спросил Сашка, переведя беседу в другое русло.

– После обручения хочу выйти в отставку. Думаю, что её Величество будет не против.

– Погрузишься в семейные дела или?

– Открою бюро небольшое, а дальше время покажет.

– Ваши спецслужбы не насядут?

– Будут держать в поле зрения лет пять, да они и сейчас это делают, ты ведь знаешь. Ты надолго?

– До осени стану курсировать по Европе, а к зиме уберусь во свояси.

– А в Лондоне?

– Дней десять пробуду. Есть дела небольшие. Если всё пойдёт нормально, возможно, останусь на долгий период времени.

– Пирс вырос до гигантских размеров. Джон с ним консультируется тайно, чтобы избежать шумихи.

– Чарльзу чувство обиды не знакомо. Мы с ним начали с нуля и прошли весь путь, он в офисе банка сидел безвылазно, а я как сторожевой пёс сидел под дверями, кусая всех, кто был нам конкурентом. Это удача, что жизнь нас свела.

– У него есть семья?

– Джон разве тебе не говорил?

– Я Джона вижу ещё реже, чем тебя. Он звонит мне три-четыре раза в год и то по делам государственным.

– Так и бывает в жизни,- Сашка тоже редко виделся со своими братьями и сестрами, а одного не встречал с 1973 года, так получилось, что в приезды Сашки тот всегда отсутствовал.

– Отсюда наш консерватизм,- Вильям улыбнулся.

– Возможно,- кивнул Сашка.- Хоть я не стал бы говорить об этом в столь категоричной форме.

– Александр, извини. Приехала Кери,- Вильям поднялся из-за стола и направился к выходу.