Клан – моё Государство 5

– Вполне,- ответил Лукин.- Жизнь человека не всегда направлена на борьбу. Нам всем надо просто научиться жить и работать. И приложить максимум усилий, чтобы убить в себе желание противостоять по поводу и без оного. А вам не кажется, что тогда всё потеряет смысл? Это мои мысли в слух.

– Мне не кажется. 90% населения планеты понятия не имеет об идеологических перипетиях. Им на это наплевать. Они хотят жить, спокойно работать, чтобы их оставили в покое. Политически активное население – это тунеядцы. Ну, какого хрена надо тащиться на демонстрацию с лозунгами, поддерживая тем самым чью-то идейку и задницу? У него от таких хождений ничего в жизни не изменится. Лучше бы огород вспахал, полку в доме прибил, почитал книжку. Всё было бы больше пользы ему самому и окружающим. Чем больше в стране политически активных, тем хуже живёт простой человек. В Швеции 50 лет никто активно не демонстрирует и у них всё в полном порядке. Так они дошли до коммунизма. А, глядя на нашу историю, можно констатировать однозначно, что манифестанты потом становятся палачами. Смысл не теряется. Его быть не должно. Человек должен знать, что у него есть дом, семья, дети, которые по желанию получат образование, что у него есть любимая работа, и она его кормит и одевает. И этого вполне достаточно. Но при чём тут идеология??!! Не подстилайте этот матрац с клопами под элементарные житейские вещи, и вам не придётся объяснять, почему врачу и учителю не платят зарплату. Скажите прямо, что вот он и он, воруют и пускают деньги из бюджета не по назначению, и что это преступление не несущее политической подоплеки.

К берегу причалила моторная лодка, и из неё вылез человек, одетый почти точно как Карпинский, которого гости видели у столовой, и он тоже был с пистолетами. Он поднялся в крутой обрыв и подошёл к ним.

– Здравствуйте, господа депутаты!- поздоровался он.- Приветствую, Юрий Иванович!

– Привет,- ответил Серов.

– Вот CD-диск с материалами по биологии, которые вы просили,- он передал Серову прямоугольник из плексигласа.- Там всё сжато, надо будет развернуть. Будут неясности, позвоните,- мужчина ушёл в посёлок.

– Человек Карпинского,- констатировал Лукин.- Одет также.

– Это директор подпольной лесной школы, где они готовят не активное население,- усмехнулся Серов.- Я попросил у него курс по биологии. Хочу сравнить, чему они учат и в каком объёме. Да и самому надо восстановить кое-что в памяти перед началом учебного года. Советую вам посетить поселковую школу, раз вам не интересно на шахте. Когда я её увидел, чуть не получил инфаркт. Её вид вызвал шок.

– Чем?- спросил Явлинский.

– Человечностью и объёмом технических средств. У них есть дети инвалиды, которым есть возможность дать образование прямо на дому, но они предпочли понести некоторые дополнительные расходы связанные с их пребыванием в школе, начиная от доставки и заканчивая оборудованием туалета. Дети инвалиды растут и получают образование среди сверстников, и никто их не считает обузой. Сходите, сходите. Обязательно. Завтра с утра.

– А вы, в какой школе будете преподавать биологию?- спросил Лукин.

– В поселковой. В подпольной мне места нет. Не потому, что я враг, просто мне не хватит знаний. Там жесточайшие критерии отбора. Я вам про школу говорю специально. Школа – условия для воспитания. Про уровень знаний не упоминаю, но заверю, что он высочайший. Если на такой основе в стране учить пятнадцать лет, то общество автоматически станет счастливым, минуя коммунизм и капитализм. И это не шутка. Ну, где вы ещё найдёте в мире школу, где по окончании дают диплом о высшем образовании по сотне специальностей?!- Серов встал с лавки.- Извините, мне пора. Надо идти работать. Всего вам хорошего.

После ухода Серова Лукин произнёс в задумчивости:

– Он в чём-то прав, но в чём-то явно заблуждается, если он действительно тот, кем представился.

– Он тот,- сказал Гусев.- Это доктор наук по биоинженерии. Когда я защищал кандидатскую в Академгородке, он был в составе комиссии.

– А почему он тебя не узнал?- спросил Явлинский.

– Он меня не видел. Представление работ проводилось без оглашения имени и показа лица. Я защищался по закрытой теме: "Уран и его производные в свете процесса адеквентивного цикла поляризации при высоких магнитудных резонансах и ускоренной синхронизации энергетического поля".

Названная тема заставила Лукина и Явлинского переглянуться и захохотать.

– И что тут смешного?- обиделся Гусев.

Ему откоментировал Явлинский.

– Ты в "Яблоке" единственный технарь с научным званием, а, судя из сказанного разведчиком в отставке – "белый человек" и смог бы стать, как и он, преподавателем в здешней средней школе. Ну, а нам не светит найти себе места. Это нас и рассмешило.

– Мне кажется, мы получили достаточно данных, чтобы убраться отсюда. Как?- Гусев посмотрел обоим в глаза.

– Это верно,- Лукин встал.- Предлагаю отбыть утренним их рейсом на Тулу. Созвонимся с нашими в Москве, и они пригонят машину за нашими задницами.

Явлинский согласно кивнул, а Гусев высморкался и произнёс:

– А в школу я утречком таки забегу.