Клан - моё государство

– Лондон. Цюрих. Амстердам. Бонн. Но есть отдельные порученцы. И через дипкорпус, и через разведку. Курирует продажи начальник финансового управления ЦК Кручина. Будут, видимо, через Внешэкономбанк подкладывать другие платёжки, как обычно,- Лин потёр руки, показывая тем самым, как именно будут воровать.

– Сколько у них всего?

– Две тысячи девяносто тонн, с приходом в этом году двести семьдесят шесть. Ещё есть ранее заложенное по семи адресам – там пятьсот сорок девять тонн.

– Намечено к реализации?

– По ранее заложенному продают всё. Это мимо нас ушло, хоть Пирс и держит под контролем на всякий случай, так как три адресата будут частично отдавать, на пополнение оборотных средств, но, может, в фирмы частные, то бишь банки. В том случае, если государства откажутся взять, есть возможность перехватить и нам. А по имеющемуся у Союза наличию в течение этого года – тысячу двести тонн. Семьсот в продажу, пятьсот в залог. Симон включил всех ребят, обложил биржи, посредников, там все готовы. Крупного выхода не будет. Рыжков с Кручиной распылили массу на мелкие части, умные стали, доходит, что мелкими партиями больше взять можно,- Лин поднялся и стал ходить по ковру взад вперёд.

– Разведка Генштаба тоже будет пыхтеть,- Питер поднял руку, прося слова,- не знаю, как у вас, но у меня в Лондоне окопались жуткие орлы. После провалов КГБ в Европе армейские получили приоритет. Горбачёв почему-то им доверяет больше, чем своим друзьям – соратникам из КГБ. Невидимая битва между ними идёт. Генштабовцы за окончание войны в Афганистане, а КГБ – за продолжение, при этом обе стороны готовы костьми лечь за свой вариант. Закрытое Политбюро дважды этот вопрос рассматривало, но оба раза откладывали с поручениями добрать информацию. Однако, я думаю, что Горбачёв – нерешительный мужик. Слабак.

– Ясно,- Сашка встал и пошёл к бару, откуда спросил:- С ИНТЕРПОЛом как идёт?

– Плохо,- подал голос Крюгер,- очень плохо. Наши предложения для них неприемлемы. Пока, видимо.

– Это потому, что мера опасности для них выглядит на данный момент времени нереально. Тогда оставь их в покое, связной канал дай и всё. Они сами придут, когда кордоны восточные лопнут, вот тогда и поторгуемся. Переключайся на таможенную службу, набери людей, обеспечь техникой, чтобы вся информация осела. Это всех касается. Считайте, что увеличение потока будет больше нынешнего раз в двадцать, а по народу – до пятнадцати миллионов в год. Это, правда, поездки. И по миллиону в год будет оседать в западных странах, большей частью нелегально, да в общем и легальные не особо надежны, – Сашка налил в бокал сок.- Кому какой напиток? Обслужу, так и быть, – предложил он, стоя за стойкой. Все переместились к стойке.

– Не многовато ли? Столько народу нам не удержать под контролем. Мне пиво,- Лин подсел первым.

– Пойдёт скачкообразно, по мере того, как матушка Европа будет предпринимать обратные шаги, выставляя меры защиты. Ланкастер! МИД наш почему молчит?- Сашка обратился к Тони Ланкастеру, ведавшему дипломатическим сектором.

– Я в замешательстве. Полнейшем. Боюсь, завалю работу,- Тони сделал кислую рожу.- Информация обрушилась, как лавина. Везде суета. Секретные встречи, переговоры, отдельные гонцы с поручениями. Приоритеты размыты, не осталось никаких нормальных "границ". Направлений нет, все болтают и никто ничего конкретного не предпринимает, вроде все в засаде, выжидают. Нет ни обороняющихся, ни нападающих. Кто куда потянет в ситуации такой – прогнозу не поддаётся,- Тони умолк, глотая аперитив.

– Факты вываливай,- сказал Сашка.- Давайте все ближе. Вопрос серьёзный, чтобы потом без причуд.- Все сели плотнее.