Клан Пекла

Увидев в своем офисе Тапка, Роджер в какой-то степени испытал облегчение. Все то, что он слышал, знал или успел узнать тут, на Пекле, про этого человека, прямо-таки орало и кричало Роджеру Сальваторе: «Беги, глупец! Беги!». Для проформы он изображал, как ему не терпится уничтожить Тапка, на деле же…все эти три месяца Роджер боялся. Боялся, что когда он проснется утром, последним, что он увидит, будет бородатая и патлатая рожа, увешанная руническими бусами, а тела его детей и жены будут лежать позади этого верзилы в лужах собственной крови. И эти кошмары так донимали Роджера, что он готов был избавиться от них любым способом. Даже ценой собственной жизни.

Слухи, ходившие о Тапке, говорили, что два поселения Чистильщиков он вырезал вплоть до домашних животных. И если в любых других ситуациях с ним можно было договариваться и сотрудничать, то когда дело касалось Чистильщиков — Тапок превращался в неуправляемое яростное существо, движимое только жаждой мести. А все, кто вставал между ним и объектом мести, превращались в пособников Чистильщиков, а значит, тоже становились теми, кого Злой Тапок считал за свой долг убить.

Так что Роджер, когда дон поручил ему все это дело, был крайне недоволен. Он-то как раз считал, что с Тапком не стоит связываться вообще. Впрочем, не был он доволен и тем, что семья заключила договор с Чистильщиками. Лично сам Роджер предпочел бы заниматься деньгами. Усилить семью можно и куда более спокойными способами, чем тот, который выбрал дон, но все пошло так, как пошло, и Роджер где-то ошибся, оставил след.

Вопрос «Как Тапок нашел его?» и просьбы о помиловании были бесполезной тратой сил, так что Роджер просто не стал их озвучивать. Он приготовился к смерти, прикрыл глаза и замер в ожидании. Вот только смерть не торопилась приходить к нему. Вместо этого его кто-то быстро обшарил, забирая все оружие и средства связи, после чего на голову ему накинули странный шлем, отгородив от мира, заглушив звуки и лишив зрения, заблокировав все сигналы извне. А затем, согнув в три погибели, его куда-то повели, бросили на что-то мягкое. Роджер догадался, что находится внутри гравилета.

Поездка длилась почти два часа, ну, или так ему показалось. Так же грубо, как и до этого, его куда-то привели, швырнули на стул и сорвали шлем с головы.

Когда его «Никасияма» прекратила сбоить полосами помех и Роджер смог осмотреться, то он чуть не засмеялся. Это было настолько похоже на подвал для допроса из множества голофильмов, которые он видел за свою жизнь, что наводило на мысль об использовании студийного реквизита. Массивный армпластовый стол. Громадное одностороннее прозрачное окно во всю стену. Два «хайтековых» хромированных стула, на одном из которых он и сидел, прикованный. И яркий белый свет, бивший по глазам. Прямо кадр-сцена «Допрос преступника».

Незаметная дверь в стене распахнулась, и Роджер приготовился увидеть лицо Тапка, но вместо бородача в кабинет вошел какой-то странный старикан с седыми патлами, торчащими в стороны, как экзотические «иглы». В руках у странного типа был шприц с какой-то пузырящейся зеленой дрянью.

Без каких-то предварительных разговоров, угроз и подобного старикан подошел к Роджеру, нагнул тому голову в сторону и вогнал свой шприц прямо в артерию, моментально вводя его содержимое в кровь. Роджер зашипел от резкой боли, попытался дернуться, но никакого толку от этого не было — его приковал мастер своего дела.

— Эй, мужик, что за дела? Ты кто вообще такой?

— Ричард Санчез. Можешь считать, что я твой личный демон на ближайшие полчаса, — голос мужика выдавал явное алкогольное опьянение. В конце тирады седой еще и раскатисто рыгнул, обдав Роджера запахом хорошего коньяка.

— Да мне пофиг на твое имя, ты вообще в курсе, кто я такой?

— Труп, — Санчез был крайне лаконичен и, судя по его лицу, обдумывал, не проблеваться ли ему прямо на пленника. Роджер практически завопил, надеясь задавить странного алкаша «авторитетом».

— Меня зовут Роджер Сальваторе, и мой дядя — сам дон Лука Сальваторе.

— Нет, придурок, ты — уже труп, а я тут, чтобы убедиться, что твоя агония будет максимально болезненной. Это небольшая услуга моему другу за то, что он спас меня.

— Твой друг — покойник, как и ты! Папа Лука вас всех найдет и уроет!

— Это вряд ли. Тапок в отличие от тебя не оставил следов, так что нет, никто за тобой не придет. И вообще, помолчи, я должен подключить оборудование до того, как начнет действовать «стабилизатор» и все остальное, — голос мужика обрел внезапную сосредоточенность, хотя все еще явно был нетрезвым.

— Какой, на хрен, стабилизатор! Ты чего мне вколол, шизанутый⁈