Клан. Разбитые стекла

— Защ-щ-щ-щита, — прошелестело нечто извне, прежде, чем бьющееся тело обвили черные щупальца. Неожиданно, но они оказались совсем не мерзкими и не причиняли боли. Лишь укутывали, укрывали от ходящих ходуном и змеящихся трещинами серых стен бесконечного лабиринта, готового рухнуть. Бездонная тьма перед глазами расступилась, сменяясь ослепительно ярким светом. Полина изо всех сил зажмурилась, закрывая лицо ладонями. Но вместо пугающей, ослепляющей вспышки перед ней мягко расплывались огоньки многочисленных свечей. Кошмар медленно таял, сменяясь невнятными, но вполне реальными и узнаваемыми голосами. Последнее, что она запомнила — чудовищный черный паук и гибкий, даже изящный кроваво-красный скорпион, лязгающие жвалами и кружащие друг против друга в пустоте, на обломках разрушенного лабиринта.

Полина судорожно вдохнула свежий прохладный воздух, стряхивая с себя липкие остатки кошмара. Печать на левом запястье еще слегка ныла, но правое оказалось абсолютно чистым, следы от клыков бесследно исчезли. Но удивляться этому уже не было сил. Девушка потянулась, осторожно повертела головой, пытаясь размять затекшую шею. Оба нелюдя, увлеченные переговорами, даже не взглянули в ее сторону.

— …дела вести вам пришлось бы со мной, а не с моей собственностью, — пустой, равнодушный голос мага заставил Полину замереть, как можно глубже вжавшись в кресло. Несмотря на все предупреждения, слышать такое оказалось горько. И вдвойне горько — понимать, что это правда. Как бы мягко иерарх ни стелил. Открывшаяся ей новая сторона Андрея Аристарховича пугала до дрожи в коленях. Невозможно представить, что совсем недавно эти жесткие, волевые губы так нежно касались ее тела, даря тепло и неожиданную ласку. Что она спокойно засыпала и просыпалась в объятиях существа настолько могущественного, непредсказуемого и опасного, что с ним считаются и не рискуют связываться даже вампиры. Что она сама целовала его, забывая обо всем, и шептала “верю”. Неужели иерарх при удобном случае так же легко и цинично ее передарит, словно забавную, но наскучившую вещицу? Или это та самая часть операции? Когда он играл — тогда или теперь? Или… это все — игра?

…значимость постельной грелки из слабой расы не особо выше ценности зубной щетки…

…ты — моя собственность, моя добыча. Только поэтому тебя не убьют и не присвоят в открытую…

…жалкая… бесполезная… кроме тела и взять нечего…

…вести себя я буду соответственно статусу, не удивляйся и не обижайся на это…

…демонски не люблю делиться своими личными вещами…

…то, что ты дорога мне — должна знать только ты и приближенный круг, остальным об этом знать не обязательно…

…могу предложить Сердце Ангела…

…просто помни — это часть операции, и верь мне…

…верь мне…

…верь…

Полина сжала пальцами пульсирующие виски, пытаясь унять противный звон в ушах. Альцион перед глазами предательски расплывался, ядовитым блеском затмевая приглушенное сияние оплавленного осколка. Слезы Атлантиды. Слезы?

— Лина, ты очнулась, — маг заметил ее первым. Завороженно разглядывающей артефакт хозяйке замка было не до таких пустяков, как человеческая девчонка.

Девушка вымученно кивнула, отводя взгляд. Лицо ее побледнело и осунулось.

— Ровена, вы не чересчур ее обескровили? Что-то она умертвие напоминает, — лицо мага омрачила тень недовольства.

— Все в порядке, просто… кошмар приснился, — взяла себя в руки девушка. — Можно вина?

В стальном взгляде мелькнуло мимолетное удивление, снова сменившееся бесстрастным равнодушием.

— Только не забывай закусывать, — бутылка обыденно поднялась в воздух и разлила по бокалам остатки крепкого напитка. — Пить ты не умеешь, а портал здесь не открыть. Переберешь — к вертолету понесет Маттео.

Девушка молча кивнула, залпом опустошила бокал и потянулась за сыром. От одного взгляда на еду Полину замутило. Но лучше поесть, чем безобразно опьянеть среди монстров. Каким бы пугающим ни казался начальник особого отдела, оказаться в руках вампира еще страшнее.

— Пускай лучше Маттео отведет ее в гостевые покои, ей просто нужен отдых, — Роуэнн, оторвавшись от артефакта, окинула человечку внимательным взглядом. — Стресс, телепортация и смена часовых поясов для них довольно вредны. Не хотелось бы, чтобы из-за самочувствия человека между нами возникли непонимание и недоразумения.

— Хорошо, — немного подумав, бросил маг и отвернулся от Полины, мгновенно потеряв к ней всякий интерес. — Свою задачу она уже выполнила.

…не выше ценности зубной щетки… домашние тапочки… личная вещь…

…ты дорога мне… ни за железки, ни за фантики, ни за сам трон Бездны…

…я тебя сберегу…

Грудь снова сжали невидимые тиски. Боль, ломающая изнутри, мешалась и боролась с какой-то ненормальной, отчаянной надеждой. Нельзя так играть. Дать цель, заставить поверить, собирать из осколков — чтобы потом растоптать, предать и продать?

Прошлое против будущего. Вера против отчаяния. Крохотная искорка надежды, затеплившаяся под пеплом.

— Сбереги…

***

— Сбереги…