Клан Сопрано (The Sopranos). Жгут!

— Дотенгемский шериф. Полцарства за Мортаделлу, а?

— Здесь делают отличные сэндвичи.

— А как ваша болезнь, которую вы подцепили в Глистостане, или как там его?

— Это сойдет за лекарство.

* * *

Невероятно. Когда-то у тебя было столько волос, что женщина могла в них вцепиться обеими руками.

* * *

Все будет хорошо, Тони. Твои друзья, твои дети, они все очень любят тебя.

* * *

Альцгеймер… это смертный приговор. Лет десять-пятнадцать ты шут, а потом умираешь делая под себя. Я знал людей с болезнью Альцгеймера.

* * *

— А как вас зовут?

— Не все ли равно? Скоро я сам это забуду.

* * *

— Тебе это не кажется диким?

— Что?

— Наша семья. Отец, которого подстрелил наш чокнутый дядюшка.

* * *

Знаешь, что интересно? Это заметила Дженис: когда Эйджей говорит о Тони, он не употребляет слово «папа», он говорит: «Энтони Сопрано не умрет».

* * *

Привет, Ахмед. И вы тут? Над этим баром пора шатер ставить.

* * *

Дядя Джуниор ответит за это, не беспокойся. Я с детства наблюдал, как ты был добр к нему, он не смел так поступать. Это ему не сойдет с рук. Ты мой отец. Я всажу этому чертовому маразматику пулю в башку. Я обещаю. Я не верю, что мы не будем больше все делать вместе. Потому что будем. Я серьезно.

* * *

В какой-то степени все белые люди похожи.

* * *

Когда-нибудь мы все умрем, и станем такими как это дерево. Не будет ни меня, ни вас, но пока нам нужно тепло, нам нужен тот, кто возьмет на себя ответственность.

* * *

Как писатели, мы все немного помешаны на собственной навязчивой идее, мы мифологизируем нашу внутреннюю сущность.

* * *

— Он вроде как еще жив, когда они режут его на куски.

— Он замечает это на следующий день.

* * *

— На мое первое свидание он принес нам с матерью по дюжине роз, а отцу электродрель за двести долларов.

— Нетипичная история любви.

— Я даже не знаю, любила ли я его несмотря на это, или за это.

* * *

— О, Мадонна! Он ужасно выглядит!

— Дядя Поли, так нельзя говорить, только о хорошем.

* * *

Парень пригласил меня позировать для мужского постера. Он был гомик, но мне все равно это польстило. А сейчас? Вот, смотри, в морщинах, как дырка у старухи.

* * *

— Мы должны отвезти ей ее долю.

— Это все равно, что признать свою вину.

— Тони пришел в себя, когда он лежал в коме, все были там и разговаривали с ним, сестра, Кармелла. Кто знает, что они наговорили, может он ждет эти деньги.

* * *

Иногда я предаюсь унынию, но ветер могучий ведет меня к небесам.

* * *

— А че бы тебе не прокатиться с могучим ветром, да не вздремнуть на облачке?

— Ты думаешь, это я повесила? Не я.

* * *