Клан

Бюллетени, утверждающие, что состояние Кеннеди не было серьезным, сильно грешили против истины. Состояние Эдварда было настолько тяжелым, что вереница машин, покидающая разоренный яблоневый сад, показалась его хозяину похоронной процессией. К тому моменту, когда сенатора доставили в госпиталь, он находился в полубессознательном состоянии, его лицо было не просто белым, а серым, пульс не прощупывался, давление было опасно низким. «Я работал над ним два с половиной дня, — говорил потом доктор Томас Корриден, — и только через неделю мы убедились, что он выживет».

Узнав о катастрофе, в госпиталь со всех концов страны заспешили члены семьи Кеннеди и их друзья. Первой приехала Джоан Кеннеди, без конца повторяющая одну и ту же фразу: «Я знаю, с ним все будет в порядке». Ее успокаивали двоюродные братья Кеннеди — Джозеф Гарган и Роберт Фитцджеральд. В четыре утра приехали Роберт Кеннеди и Джин Кеннеди Смит, потом Патриция Кеннеди Лоуфорд, а днем в госпитале собрались уже двадцать членов клана Кеннеди. Еще ночью Роберт провел некоторое время с младшим братом, а потом поинтересовался состоянием Эдварда Мосса. Оказалось, что оно очень плохо, врачи делали все, что могли, но надежды у них практически не было. Роберт нашел жену Мосса Китти, и они вышли в парк, где беседовали около получаса. В шесть утра Мосс умер.

Сам Роберт находился в крайне подавленном состоянии. Утром, бесцельно бродя по парку со своим пресс-секретарем Эдвином Гуттманом, он сказал: «Я просто не представляю, как я теперь смогу что-нибудь делать. Думаю, мне следовало бы все бросить». Он помолчал, а потом добавил: «Некто наверху не слишком то нас любит».

Вообще мысль, что господь Бог иной раз «дремлет, когда следовало бы заняться делом» не так уж и редко приходила в голову Роберта Кеннеди, и это несмотря на всю его набожность. Странно другое. Роберт явно связывал катастрофу со своей способностью и в дальнейшем заниматься политической деятельностью. Но какое отношение к политике мог иметь несчастный случай? Авиационные катастрофы явление не такое уж и редкое, тем более, когда дело касается людей, которые очень часто пользуются самолетами. Роберт знал это больше кого бы то ни было. Напомню, его старшая сестра Кэтлин погибла в 1948 году именно при крушении самолета. В авиационных катастрофах погибли родители Этель Кеннеди и ее брат. Конечно, подобные мысли можно объяснить депрессией главы клана, но было возможно и другое. Может быть Роберт не считал авиакатастрофу несчастным случаем. Правда тогда неизбежно возникает другой вопрос — почему, по мнению Роберта, в катастрофу попал именно Эдвард? Ну, действительно, кому мог помешать младший сенатор от штата Массачусетс? Но в конце-концов, Роберт Кеннеди мог решить, что катастрофа, в которую попал его младший брат, была организована, чтобы оказать воздействие на него, на Роберта, и заставить его навсегда покинуть политику. В этом контексте слова, что ему следует все бросить, кажутся вполне естественными, в конце-концов люди, готовые заниматься своей карьерой, не думая о том, что это будет стоить близким, не заслуживают большого уважения. Конечно, теперь трудно сказать, действительно ли Кеннеди считал катастрофу не случайной, но все же через несколько месяцев после убийства президента Кеннеди министр юстиции мог счесть, что авиакатастрофа была результатом чьей-то деятельности.

Однако вернемся к Эдварду Кеннеди. Не случайно его врач потом отмечал, что то обстоятельство, что Кеннеди выжил, удивительно. У сенатора было сломано три позвонка, два ребра с левой стороны и повреждено левое легкое, которое не работало. О многочисленных порезах и ссадинах можно было уже не говорить. Кроме того врачей очень тревожило обширное внутреннее кровоизлияние. Они подозревали разрыв селезенки и левой почки, что потребовало бы хирургического вмешательства, а всякая операция, учитывая состояние Кеннеди, могла плохо кончиться. Тем не менее врачи сразу же принялись за дело. Всю ночь и все утро делалось переливание крови. Так как легкое сенатора не работало, его поместили под кислородную палатку, и он дышал с помощью дыхательных трубок. Однако не смотря на сильную боль врачи вынуждены были в течении восемнадцати часов не давать ему обезболивающего, чтобы определить источник кровотечения. К вечеру они с облегчением узнали, что источником кровотечения были лопнувшие сосуды, и операция не потребуется, а к утру следующего дня сообщили Кеннеди, что он не будет парализован, что, естественно, вызвало радость сенатора. Действительно, ему необыкновенно повезло, если бы удар пришелся на дюйм (то есть на 2,5 см) выше, спинной мозг Кеннеди был бы поврежден, и он на всю жизнь остался бы инвалидом.