Кланы Альфанской Луны

— А разве господин Манфретти не придет? — спросила Аннет.

— В этом году он недосягаем, — объяснил Омар. — Перейдя в другую реальность, он погрузился в сон, и его принудительно кормят через нос.

— Ах, — передернула плечиками Аннет. — Кататония.

— Ну так убейте его, — грубо посоветовал Строу, — и покончите с этим. Эти коты-шизы не просто бесполезны: они вскормлены исключительно ореолом Жанны д'Арк. Неудивительно, что ваше поселение столь бедно.

— Бедно материально, — согласился Омар, — но богато вечными ценностями.

Он держался подальше от Строу — ему не хотелось с ним препираться. Строу, несмотря на свою фамилию[2], был по натуре разрушителем. Ему нравилось разбивать и ломать; он был жесток не по необходимости, а по любви. Можно сказать, дьявол получил его душу даром.

Здесь также сидел и Габриэль Бэйнс. Бэйнс, как и все пары, также мог быть жестоким, но только ради собственной защиты. Он так поглощен ею, что действительно стал очень плох. Но, в отличие от Строу, не следует судить его слишком строго.

Садясь на свое место, Омар провозгласил:

— Боже, благослови собрание. Пусть мы услышим новости жизнеутверждающего свойства, а не о деяниях Дракона Зла. — Он повернулся к Строу. — Что нового, Говард?

— Вооруженный корабль, — промолвил Строу с широкой, плотоядно-мрачной ухмылкой, будто наслаждаясь всеобщей нервозностью. — Не торговец с Альфы II, а пришелец из другой звездной системы. Мы использовали телепата, чтобы прочесть их мысли. Это не торговая миссия, а… — Строу остановился, намеренно не закончив фразу. Ему явно хотелось посмаковать тревогу собравшихся.

— Нам придется защищаться, — проговорил Бэйнс. Ингрид Хибблер кивнула; то же сделала и Аннет, хотя и с определенной неохотой. Геб Якоб Симион перестал хихикать и насторожился.

— Мы организуем оборону здесь, в Адольфвилле, — продолжал Бэйнс. — Нам нужны ваши люди, Строу, с их техникой. Мы ждем от вас поддержки. Думаю, в это трудное время вы отбросите свои дурные привычки ради общего блага.

— «Ради общего блага», — передразнил его Строу. — Вы имели в виду: «ради вашего блага»?

— Боже мой, Строу, — нервозно заговорила Аннет, — в вас сохранилось хоть какое-то чувство ответственности? Разве вы не осознаете возможные последствия этого вторжения? Подумайте, по крайней мере, о наших детях. Мы должны защитить если не себя, то хотя бы их.

Тем Временем Омар Даймонд продолжал вершить тайную молитву:

«Пусть Силы Жизни восстанут и одержат победу на поле брани. Пусть Белый Дракон избежит красного потока псевдосмерти; пусть благодать снизойдет на сей маленький мир и отвратит от него нечестивцев».

И он вдруг вспомнил картину, виденную им во время пешего путешествия в Адольфвилл. Картина однозначно предвещала вражеское нашествие: ручей, через который он перешагивал, вдруг подернулся кроваво-красной пеленой. Теперь он знал — то было знамение. Война, смерть и, возможно, разрушение и гибель Семи Кланов и их семи городов — шести, если не считать ту помойку, на которой жили гебы.

Деп Дино Уоттерс хрипло пробормотал:

— Мы обречены.

Все взглянули на него, даже неутомимый Якоб Симион. Типично депская позиция.

— Прости его, Господи, — прошептал Омар Даймонд. И сразу же, где-то в невидимом пространстве, Дух Жизни услышал эти слова и отозвался, простив полуживое создание, Дино Уоттерса из поселения депов Коттон Мэтр.

Глава II

Едва окинув взглядом комнату — стены с потрескавшейся гранитной плиткой, встроенные лампы, которые, по всей видимости, не работали, потертые кафельные полы, о которых он знал только по видеолентам прошлого века, — Чак Риттерсдорф сказал: «Сойдет». Он достал чековую книжку и вздрогнул, заметив камин с кованой чугунной решеткой. Да это же настоящий музей!

Однако владелица этого старинного помещения подозрительно нахмурилась, рассматривая удостоверение личности Чака.

— Судя по тому, что здесь сказано, вы женаты, господин Риттерсдорф, и у вас есть дети. А сюда нельзя въезжать с женой и детьми. Как указано в правилах, комната сдается только имеющим работу, непьющим холостякам.

— Ах, вот в чем дело… — устало проговорил Чак. Толстая пожилая домовладелица в длинном венерианском платье и меховых шлепанцах отказывала ему. Сегодня у него уже имелся печальный опыт по этой части.

— Я развелся с женой. Она сама воспитывает детей. Мне нужна комната для себя одного.

— Но они будут вас навещать. — Накрашенные пунцовые брови домовладелицы слегка приподнялись.

— Вы не знаете мою жену, — заметил Чак.

— Обязательно будут, знаю я эти новые федеральные законы о разводе. Не то что старый, добрый «государственный» развод. Вы были в суде? У вас есть документы?

— Нет еще, — признался Чак. Он находился в самом начале долгого пути. Прошлую ночь провел в гостинице, а в понедельник… В понедельник завершилась шестилетняя война — совместная жизнь с Мэри.