Клара

Клара про себя отметила, что Иван вообще не об этом сказал, а Дима тем временем непонятно зачем, вернувшись к уже вроде оставленной теме стал доказывать почему капитализм лучше коммунизма, хотя Иван себя таковым вроде никогда и не называл. Посреди спича, который Клара уже даже устала слушать Иван глянул на неё, подняв брови и грустно улыбнувшись покрутил пальцем у виска. Клара машинально улыбалась ему в ответ и медленно растворила данное выражение на своём лице. Потому что теперь она не могла отвести от него глаз, по груди будто разлился горячий металл, а сердце, казалось, чуть ли не с болью щекоталось об рёбра, ведь почти тридцатилетний мужчина смотревший сейчас на неё как бы резко, на мгновение стал ребёнком, а у Клары раскатом грома в голове, ударив по вискам произнеслось: «Абышев».

– Иван, – сразу же обратилась она к нему, тоже весьма не понимавшему почему Клара как будто парализовалась на несколько неестественно длинных мгновений, – у тебя фамилия начинается на А?

– А, – бывший начальник задумался, чуть сдвинув чёрные брови разглядывал Клару, – что?

На Клару уставился и Дима, который в общем-то одним только этим подтвердил Кларину догадку.

– Мне кажется я тебя вспомнила, если ничего не придумала, то когда-то в детстве родители оставляли меня на ночь у Абышевых, это их друзья, были, там был мальчик на лет пять старше меня, он мне рассказал про уродов, я тогда под впечатлением осталась, это ты, Абышев?

– Я – да, – улыбался Иван, улыбались и Роман с Аней, так же сидящие напротив, – только я тебя ещё в магазине узнал, ну ещё посомневался, пока имя не увидел.

– Так, а чего ты молчал? – Клара явно говорила с претензией.

– А что нужно было говорить? – искренне не понял Иван, – я почему-то думал, что ты меня вообще не помнишь, ну ты и не помнила, как мы выяснили, а про своё состояние тогда сама всё знаешь.

– Так, – прервал разговор Роман, – что-то мы за месяц как правила позабывали, личная жизнь тут не обсуждается, а споры ведутся аргументами, а не манипуляциями.

– Вот я и не слышал опровержения моих аргументов, – сообщил Дима.

– Значит составишь план, как и что конкретно делать. Раз дальше пока решения нет, то посмотрим твои соображения и будем действовать по-твоему.

– Ладно, до встречи через неделю, – Дмитрий резко встал и пошёл к выходу, хотя на дворе была ночь и до первого транспорта ещё явно далеко.

03.2045

Субботнее утро, у Клары выходной день, специально поднявшись пораньше, чтобы приготовить себе поесть в одиночестве, стараясь не нарушить тишину она включила маленький телевизор, который чёрной прямоугольной дырой висел в углу кухни. А там её как будто бы и поджидали.

«Целая ячейка террористических группировок действует на территории республики, можно считать звеньями одной цепи события, которые происходят в разных масштабах уже несколько лет».

Если сначала Клара как-то не обратила внимания, то на «звеньях одной цепи» полностью переключилась на телевизор, позабыв о разложенных продуктах, а там рассказ дополняли всё новые подробности:

«В некоторых маленьких городках страны повальная смертность связана с тем, что часть людей была каким-то образом просто отравлена, следствие обязательно выявит проблему и виновников, так же немаловажным остаётся тот факт, что в результате атаки на один из логистических центров были уничтожены запасы ингредиентов некоторых лекарств, медицинской техники…», теперь она уже не сомневалась, что речь идёт об организации в которой состоит Клара, но там говорили о каких-то группировках, мол их много, руки тряслись, аппетит пропал, хорошо, что вечером будет собрание и там всё должно проясниться.

Так как Клара весь день подгоняла время, чтобы поскорее наступил вечер, минуты текли аномально медленно, мать приставала с расспросами о том, куда ходит её дочь по ночам в последнее время, Клара же на это только огрызалась, но в этот раз почувствовала какой-то укол стыда впервые за долгое время. Похоже всё из-за того, что мать сегодня трезвая, да и сама интонация не содержала никакой агрессии или наглости, выглядело так, будто маме действительно интересно. Вместо того, чтобы начать очередную ссору с дочерью получив для этого прекрасный повод в виде того, что дочь как всегда орёт, мать просто закрыла дверь в комнату подозрительно скромно и тихо.

Позже когда Клара ходила в неизвестно какой раз на кухню, чтобы открыть или закрыть холодильник, посмотреть в окно или ещё зачем-нибудь, взгляд сам собой зацепился за мать и картина была абсолютно нетипичной: весь возраст, который у матери прятался за страшной маской сейчас будто за день обрушился на неё, худая женщина, с тусклыми седыми волосами сидела на диване в три четверти оборота развернувшаяся к телевизору и обеими руками держась за живот покачивалась, на обезображенном лице легко читались боль и беспокойство.

– У тебя болит что-то? – спросила её Клара без лишних церемоний и даже не входя в комнату, словно стоит не за открытой дверью, а за каким-то забором, даже шею вытянула так, будто ей что-то мешает видеть мать.