Клара и мистер Тиффани

Бернард сорвал стебель с кисточкой хрупких цветков, поднес их к моему носу. Я уловила аромат. А затем Бернард вставил их в мой шиньон. Я испытала приятное стеснение в груди, когда его пальцы мимолетно задели мое ухо. Мне захотелось, чтобы он коснулся моей шеи, но Бернард отступил, дабы взглянуть на меня.

— Вот так. Теперь вы — настоящая лесная нимфа! Вы знаете, что ваше лицо сияет, а глаза радостно сверкают, когда вы видите в природе нечто прекрасное?

— Как я могу знать это?

— Можете заглянуть в стоячий пруд. Точно так же, как Нарцисс, вечно глядящий в него и думающий только о себе.

Мне не понравился намек.

— Нет, я как раз не как Нарцисс!

Одно слово изменило настроение всего дня. Я пулей вылетела из леса, села на свой велосипед и понеслась вниз по холму. Сердце билось неровно. Майский цветок выпал из волос, но меня это не заботило. Я не хотела слышать, что слишком занята мыслями о себе, об этой изводящей себя, не удовлетворенной собой самоедке. Не хотела слышать, что я — нимфа, лучше что-то вроде: «Как грустно, как печально, простите. Я помолвлен». Или же: «Я в некотором роде женат. Частично женат. Вроде бы женат». В общем, меня бы устроило хоть какое-то, пусть и притянутое за уши, притворное объяснение.

Глава 34 Та самая неделя

В тот понедельник, пытаясь сосредоточиться над работой, лежащей передо мной, я подумала, что круглый светлый или зеленый кабошон может изображать капли росы или пузырьки в ручье, над которым парят стрекозы. Длинные узкие кабошоны голубоватых оттенков с белыми разводами, помещенные вертикально, могут передавать дождь, уик-энд в Пойнт-Плезент, изображенный в стекле.

Я положила гладкое зеленое стекло под синее стекло с рябью, чтобы посмотреть, как оно передаст глубину ручья. Проникновение с поверхности в глубины, чтобы дать намек на глубокие течения, передавало мне еще что-то — течения в душе женщины, моей собственной. Я только наполовину осознавала их, но они были там, эти скрытые, дающие направляющий толчок слои, подводная часть по-диктаторски более властная, чем видимая поверхностная.

Мои умственные изыскания прервал Фрэнк. Он бешеными жестами настоятельно призывал меня явиться в студию мистера Тиффани. Я отправилась немедленно.

На его ковре были разложены акварели для шести объединенных вертикальных пейзажных витражей, изображающих поток, низвергающийся с отдаленных гор, с соснами, березами, желтыми нарциссами и ирисами на берегах и лилиями в воде.

— Конечно, здесь вы развернулись вовсю, — изрекла я. — Классический Тиффани.

— Я только закончил их в час дня. Вам нравится?

Я рассмеялась.

— Конечно, нравится. Они наводят на мысль об идиллических пейзажах мечты. К тому же я люблю ирисы.

— Прекрасно! Размеры будут двадцать восемь дюймов на шесть футов каждый. Покупателю нужно установить их для свадьбы. Вы можете закончить их к полудню в субботу? Их надо в первую очередь отправить в отдел глазури в понедельник утром.

Я громко выдохнула. Нелепо. Ему не следовало принимать такой срочный заказ, но амбиции слишком сильны, чтобы отказаться.

— Я не обязываю вас. Мужчины отказались, утверждая, что это невозможно.

О-го-го! Я знала, как обвести его вокруг пальца, но и он знал, как обойти меня. Это было неприкрытое манипулирование мной, и его смущенная улыбка свидетельствовала: босс знал, от меня это не утаишь. Однако я тоже не лишена амбиций, что для него не секрет.

— Вы можете дать мне десять минут на принятие решения?

— Десять с половиной.

— Потребуется кусок стекла, отлитый специально для зигзага потока, несущегося вниз между этими горами.

— Я сегодня же дам задание мистеру Нэшу. У меня есть масштабная разбивка этого участка специально для его потребностей. Стекло будет готово в пятницу.

— Можно, я заберу акварели, чтобы показать девушкам?

Он уже скатывал их в рулоны.

Мое сердце бешено билось о пол лифта, когда он с лязганьем полз вверх.

— Давай, скорее! — громко велела я, и лицо мальчика-лифтера приняло обиженное выражение. — Да не ты! Эта чертова машина!

Я затратила минуту на молитву, чтобы девушки сказали «да». Все будет зависеть от того, в каком виде я преподнесу это. Мне тоже придется выложиться до конца.

Я разложила шесть акварелей, попросила Агнес зайти в большую студию и объявила: