Клара и мистер Тиффани

На похоронах старший брат устроил целый спектакль, рыдая на коленях. Его кривляние выглядело для меня тошнотворным. Он повесил на Джулию все хлопоты: привезти тело из морга, оформить свидетельство о смерти, организовать похороны, выбрать место на кладбище Поттерова Поля, найти взаймы одежду черного цвета для похорон. Ежедневные обязанности по приготовлению еды для семьи тоже лежали на Джулии. Труднее всего оказалось уберечь деньги от отца — чтобы он их не прикарманил. Джулии было уже пятнадцать, но она выглядела на двенадцать. Несмотря на все эти муки, девушка сохраняла упрямое, болезненное стремление не бросать родных до конца.

Опять эти закрытые двери! Теперь даже Нелли пришла в мою студию и затворила их. Только назревающая забастовка могла заставить работать дверные петли так активно.

Она пододвинула ко мне маленький стульчик.

— Мне надо кое-что сказать вам. — Наклонившись вперед, чтобы никто не услышал, девушка спросила: — Вы знаете, что Патрик ждет меня за входом для рабочих?

— Пожалуйста, только не говори, что ты собралась замуж.

— О нет, миссис Дрисколл. Я слишком молода для замужества. Вам не надо беспокоиться. Мой отец не позволит мне еще шесть лет.

Я испустила преувеличенный вздох облегчения, отчего ее покрытые веснушками щеки вспыхнули.

— Тут вот что. Я собиралась пройти через выход для рабочих на Двадцать пятую улицу, когда услышала рассерженные голоса. Ну, не совсем рассерженные. — Нелли пыталась найти подходящее слово.

— Взволнованные?

У Нелли был вид сбитой с толку.

— Возбужденные? — Я потрясла рукой, чтобы создать у нее хоть какое-то представление.

— Что-то вроде того. Они спорили. Я не могла слышать всего, потому что пряталась за дверью, видите ли, но разобрала слова «забастовка», «пятница» и «обе двери». И я слышала, как кто-то сказал, подло так, что это только дело времени, когда они заберут наши лампы тоже и закроют нас насовсем.

Если бы мне под кожу воткнули осколок стекла, я перенесла бы это легче, нежели такое сообщение.

— Я подозревала… Патрик знает, что ты подслушала?

— Не думаю. Когда я услышала звук шагов человека, спускающегося по лестнице, то выскочила из двери, как всегда.

— Ты поступила совершенно правильно. Спасибо, что рассказала мне. Не упоминай об этом никому.

Я отправилась прямиком в кабинет мистера Томаса и рассказала, что знаю о далекоидущих планах мужчин не только получить исключительное право на изготовление витражей, но и прибрать к рукам лампы, что было равносильно увольнению всех нас.

— Я не позволю, чтобы моих девушек выжили мелочная зависть и страхи мужчин. Мы должны быть коллегами, а не врагами.

— Согласен. Я ничего не могу сказать о витражах, но что касается ламп, фирма будет бороться за них. — Он нетерпеливо сдвинул бумаги. — Я бы предпочел, чтобы каждый мужчина здесь остался на год без работы, нежели видеть ваш отдел распущенным.

— Вы несколько переборщили, но вы — единственный такой. Двести мужчин кажутся мне целой армией, к тому же за ними стоит профсоюз. Вы пальцем не пошевельнули, чтобы нам возвратили два витража, и с тех пор не дали нам ни одного заказа на витражи. Как я могу рассчитывать на то, что вы остановите движение против наших ламп?

— Я сделаю, что смогу. — Он вздрогнул.

Скользкий тип.

— Вы не можете позволить проявление такого неуважения к тому, что я создала для компании.

— Я сказал, сделаю, что смогу.

— Для блага компании вам придется действовать получше, чем с двумя украденными витражами.

В этот вечер я нервно мерила шагами свою комнату.

— Подонок! — громко вырвалось у меня.

Хотя я и переносила мистера Томаса намного лучше, нежели мистера Митчелла, но не могла доверять ему. Этот слабак опустит руки при первой же трудности.

— Мышь! — воскликнула я с омерзением.

Все, ради чего я работала, могло быть отнято у нас. Мои девушки, что они будут делать? Разойдутся в разные стороны искать новую работу? А наше прекрасное содружество! Неужели то, что я создала, ни гроша не стоит?

— Крыса!

Элис заглянула ко мне.

— Ты что, увидела крысу?

— Да, двуногую. Вернее, две сотни крыс. Мужчины собираются бастовать из-за нас. Они выставят пикеты в пятницу.

— О нет! — Подруга с размаху шлепнулась на кровать.

— Вот награда за нашу красивую работу. Нас стирают с лица земли!

— Это награда за то, что мы родились женщинами. Что говорит мистер Тиффани?

— Он появляется в последнее время подозрительно редко.

— Мог бы по крайней мере сообщить тебе, что он собирается делать.

— Возможно, он и не знает, что делать. Вероятно, профсоюз оказывает на него огромное давление. Могу представить, как мистер Платт уговаривает его сдаться и выгнать нас всех, указав, сколько денег он сэкономит.

— Нет. Такого не случится! Твои лампы — курица, несущая золотые яйца.

— Их отдадут мужчинам. — Я сняла туфли и швырнула их в угол комнаты. — Это больно, потому что я столько думаю о нем и надеялась, что он испытывает такие же чувства ко мне.

— Мужчина способен сказать: «Не принимай это близко к сердцу» — и забыть, но я знаю, что для тебя такое невозможно.