Клара

Будем исходить из того, что этот идиот меня любит. Ночами он мне говорил об этом часто, и, надо признать, убедительно... Зная его, можно с уверенностью сказать - он наблюдает за мной. Итак, Кин, думай, ты спала с ним сто лет, не найдёшь его слабости - можно смело сказать, что пора в отставку. По профнепригодности.

Я прищурилась. Слёзы? Не купится. Истерика? Банально. Мольбы? Глупо. Всё в комплекте? Перебор! Он ещё в гаремные достопамятные времена на это насмотрелся, а уж к двадцатому году совместной жизни он спокойно пил вино, даже когда я разбивала посуду, громила комнату или швырялась едой. Одно слово, самодовольный гад! Лас бы такого и минуты не потерпел!

И тут я прищурилась... самодовольный! А что, это мысль!

Я вдохнула в лёгкие побольше воздуха, мысленно проинспектировала свою речь на предмет тавтологий и начала, слегка растягивать слова, высказывать всё, что думаю о моём любовнике, и сравнивать его с мужем. Словарный запас у меня нехилый - работать с каторжниками, арестантами и выходцами из Дна не раз приходилось, потому речь получилась длинной и впечатляющей. Дар дочери уловил его присутствие за спиной ещё на средине моего монолога. Ещё бы! Он всегда бесится, когда его с кем-то сравнивают, а уж в постели... хм...

Я активировала Дар, протянула руку и притянула его к себе, привычно обойдя все возможные законы природы. В конечном итоге, это мой сон!

Я впилась поцелуем ему в губы, а руки мои начали блуждать по его телу. Почувствовав, что он начал плыть, привычно подалась вперёд и прикусила острый кончик уха. Сладенький... Как я по тебе скучала!

К моему искреннему изумлению эльф, прервав на половине очередной страстный поцелуй, резко отстранился. Некоторое время он смотрел на меня, потом вздохнул и тихо сказал:

- Знаешь, никогда не понимал и не пойму, что заставляет меня терпеть твои выкрутасы. Ты - сумасшедшая самовлюбленная сучка, абсолютно лишённая чувства самосохранения и считающая себя венцом творения, а свое мнение - единственно верным.

Я молча глянула на него и взвесила в мозгу его слова. Посчитав их процентов на восемьдесят вполне справедливыми, я спокойно улыбнулась и мягко уточнила:

- А сам-то?

Он замер на мгновение... и рассмеялся в ответ. Правда, смех вышел невесёлым:

- Кин, ты знаешь, что Тан серьёзно травмирована? Из-за тебя, между прочим? Я ж говорил тебе, я несколько раз повторил: скажи Хозяину!

Я фыркнула:

- Она не вещь, Каррар! Ты что, тоже спятил там, за Гранью? Может, её и назвали в честь Таннирры, нашей предшественницы, но это не значит, что девочка обязана кланяться человеку, которого не любит! А твой сын позаботится о ней не хуже...

Каррар хмыкнул:

- А ты, как и все, порываешься решить этот вопрос за неё, верно? Поздравляю, Кин, ты доигралась: девочка угодила ногой в капкан для хатт-ха и другой крупной нежити. Мой сынок слегка припозднился, и она потеряла кучу крови. Кин, она не вылечится до конца. И не сможет танцевать. Мне ли тебе говорить, что для степнячки - это приговор?

Я замерла, а потом презрительно рассмеялась.

- Это глупость, милый. Не бывает ран, которые нельзя залечить магией, - заметила я, настойчиво отгоняя мерзкий страх. это ведь невозможно, правда?

Каррар насмешливо хмыкнул:

- Да, но не мне тебе рассказывать - капканы такого рода обрабатывают специальным зельем, препятствующим лечению. Эррар подзадержался рядом со своей чокнутой невестой, а потом потерял драгоценные секунды, пытаясь понять, в какую мерзость запачкал сапоги. В итоге мышцы на ноге Тан не восстановятся полностью.

Меня волной накрыл страх:

- Ты лжешь!

Он ничего не ответил. Просто стоял и смотрел на меня, а я начала дрожать под этим взглядом. Но потом - резко взяла себя в руки:

- Чушь. Тан - танцовщица, до глубины сущности. И я готова поспорить на свою душу, Каррар, что она вылечится и будет танцевать...

- Тебе не на что спорить, Кин. Помнится, ты сама говорила об этом...

Я пожала плечами, и, борясь с непрошенными слезами, шепнула:

- Тебе ли не знать, любимый, что я, как обычно, врала...

Каррар насмешливо вздёрнул бровь:

- Патологический лгун - это диагноз...

- Это точно...

Я усмехнулась, прижалась к нему всем телом и принялась целовать. В конечном итоге, ночь короткая...

Просыпаться не хотелось. Тело пребывало в сладкой неге, лёгкие пальцы скользили по коже, и мне очень хотелось, чтоб это было продолжением сна...

- Доброе утро, малышка, - промурлыкал Лас мне в ухо, - Ты улыбалась во сне. Что тебе снилось?

Я усмехнулась:

- Да так, ерунда... Главное, что... впрочем, не важно! - и поцеловала Ласа. Боги, и мне казалось, что я его люблю?! Это он убил моего любимого, он! Я могу простить многое - но не это!