Кларендон и его время. Странная история Эдварда Хайда, канцлера и изгнанника

Ранний возраст, когда Хайд стал студентом, удивителен для нашего времени, но тогда это не было из ряда вон выходящим. В те времена студентами двух знаменитых университетов, Оксфордского и Кембриджского, могли стать выходцы из разных слоев общества, разумеется, за исключением бедняков. Лиц без достаточных средств, рассчитывавших после обучения получить доступ к церковным должностям и скромному жалованью, было не очень много, по некоторым данным, примерно четверть общего числа студентов (Кембридж). В XVII веке направлять сыновей знати и состоятельного джентри в Оксфорд становилось все более распространенной практикой. Считалось, что дисциплина в университетах была строгой: телесные наказания для студентов были отменены только в годы Реставрации. Основной упор в преподавании делался на риторику, логику и классические тексты, но и сочинения мыслителей XVI века, например, Макиавелли и Бодена были известны слушателям. Тьюторы рекомендовали знакомиться с современными философами, такими, как Френсис Бэкон или Рене Декарт. По желанию студентов обучали танцам и верховой езде, также французскому и итальянскому языкам. А вот естественные дисциплины не изучались, научные и математические вопросы только затрагивались в традиционных курсах. Научные исследования не считались обязанностью преподавателей – Королевское общество, основанное при Карле II, вносило в науку больший вклад, чем оба университета вместе. Именно тогда, когда Хайд обучался в Оксфорде, в 1624 году, там был основан новый колледж, названный Пемброк в честь тогдашнего канцлера королевства. Оксфорд в стюартовское время воспринимался как более древний, выдающийся и консервативный университет, чем Кембридж.

В адрес студентов часто звучали упреки, что они бездельничали, распутничали и растрачивали время в праздности. Трудно сказать: то ли студенты того времени действительно отличались этим, то ли, скорее всего, такого рода бурчания по поводу молодежи никакое поколение не избегло. Как бы то ни было, Хайд не раз слышал от разных людей, будто ему повезло, что отец рано забрал его из Оксфорда, хотя сам он «всегда придерживался высокого мнения» об этом университете. Он заключил, что получил степень бакалавра не столько благодаря трудолюбию, сколько способностям и сообразительности, поскольку «дисциплина в то время не была такой строгой, как потом, а привычка к выпивке слишком широко распространилась», так его брат излишне увлекся этим [10, 12]. Можно догадаться: сам Хайд, впервые почувствовав свободу, не гнушался таким времяпрепровождением. По-видимому, опытом тех лет была продиктована фраза в его эссе «О пьянстве», написанном на склоне лет: «Самые способные люди, если неумеренно пьют, за несколько лет становятся глупцами» [5, 109].

В 1625 году, сразу после воцарения Карла I, в семье Хайдов произошло печальное событие: скончался Генри, старший брат Эдварда. Теперь он остался единственным по мужской линии прямым наследником отца. Генри-старшему пришлось поменять намерения в отношении сына – было решено послать его в Лондон, в адвокатскую школу Мидл Темпл, одну из школ корпорации юристов Инc оф Корт. Эта корпорация, а не Оксфорд с Кембриджем, была в XVII веке настоящим университетом. В то время Эдварду помог дядя Николас, высокопоставленный юрист. В Мидл Темпл он был казначеем, а вскоре получил назначение Верховным судьей Королевской скамьи. Его обязанности заключались в поездках по стране для осуществления правосудия. По мнению Хайда, он как нельзя лучше подходил для исполнения своих обязанностей в то время, когда многие были недовольны постоями войск, был человеком серьезным и строгим, пользовавшимся доверием и уважением со стороны высокопоставленных лиц, с которыми был связан. Он пользовался известностью в стране, был уважаем судьями, хотя у некоторых «вызывал ревность и предубеждение». И рыцарским званием, и назначением на высокую судебную должность сэр Николас был обязан всесильному фавориту короля герцогу Бекингэму, у многих вызывавшему недовольство и даже ненависть. Николас Хайд сочинил в 1626 году ответ герцога на обвинения со стороны палаты общин. Он умер в 1631 году, заразившись лихорадкой во время одного из выездных судебных процессов. Итак, сэр Николас обеспечил племяннику протекцию, когда тот ступил на юридическое поприще. Правда, с переездом в Лондон случилась неожиданная задержка. В стране началась чума, и вместо отъезда в столицу Эдвард завершил обучение в университете, получив степень бакалавра и совмещая это с поездками в имение отца.