Клариса. По ту сторону холста

— Они сливаются с окружающей местностью. Но работают только здесь. В пределах монастыря и горы. В остальной местности бесполезны. И угадайте, у кого пользуются повышенным спросом?

— У разбойников всех мастей, что сюда стремятся, — воздохнул Свен.

— Именно. Но вот, что любопытно. Периодически эти плащи нужно возвращать назад в монастырь. Иначе они перестают работать. Говорят, в монастыре иногда их два десятка висит.

— Что-то типа магической зарядки? — спросил Свен.

— Думаю, да. С привязкой к месту. Но это не точно, а разбираться я не стал, — ответил Себ.

Мы дошли до храма, и я огляделась. Серый кирпич и камень. Церковь явно очень древняя, толстые стены, узкие окна. Мы вошли. От старинных фресок всегда исходит невидимое глазу свечение. Несмотря на, казалось бы, схематичность и кажущуюся простоту и наивность, фрески были изысканы и величественны.

Мы довольно быстро, благодаря рассказанному сюжету, отыскали необходимую нам фреску. Я немного переживала, ведь магия здесь была не стабильна. Но едва я приложила ладонь, как магия отозвалась. Все-таки под пальцами фреска чувствуется не так, как картина. Немного щекотно и шершаво.

Он стоял ко мне спиной и старательно рисовал на мокрой стене. Под ногами у него было что-то вроде деревянных козел, потому что он был роста довольно небольшого. А фрески покрывали всю капеллу. Наверное, это было не просто. Мне всегда казалось страшным, как художник должен не просто залезть на такую высоту, но еще и творить при этом. Ведь купола соборов порой теряются где-то очень высоко. А потом он сказал, не оборачиваясь.

— Не отвлекай меня! Плащ, разумеется! Что тут непонятного-то!

И видение пропало. По-моему, я даже и не всю магию успела израсходовать, так быстро все произошло. А может быть, это место так повлияло.

Я даже мальчишкам там же все и рассказала. Так как особенно и рассказывать было нечего.

— Я понимаю, почему он так отреагировал, Клари. Это же фреска. Она пишется по сырой штукатурке, и у художника не так много времени до высыхания. И когда она высыхает, образуется пленка, которая и делает фреску такой долговечной, — пояснил мне Себ.

— Да, я помню, сколько было проблем с Леонардовской «Тайной Вечере». Пока, наконец, не разобрались, что это никакая не фреска, а роспись по сухому грунту, — кивнула я.

— И что мы в итоге имеем? — уточнил Свен.

— Лимон. Замок на скале. Улитка. Январь. Плащ, — перечислил Себ.

— И ясность только пока с январем. Все понятно. «Начинай свой путь в январе». А он, кстати, не за горами, — откинул волну ярко-фиолетовых волос со лба Габби.

— Осталось два месяца. И вряд ли мы найдем за это время еще семь подсказок. Я посчитал. У нас получается где-то одна подсказка в месяц. Так что всё, я думаю, отложится до следующего января, Габби, — возразил ему Себ.

— Я не знаю, но у меня такое ощущение, что даже и на больший срок, — вдруг сказала я. Сказала и сама замерла. Почему? С чего это мне так показалось?

— Клари? Ты в порядке? — Свен аккуратно взял меня за руку.

— Да. Сама не знаю, что нашло. Давайте выбираться? Нам еще обратно пешком идти и на машине до гостиницы. — И я тряхнула головой, прогоняя все ненужные мысли и бессмысленные вопросы.

Уже на выходе из монастыря нас окликнули. К нам неспешно подошел один из живущих здесь монахов. Он был в длинной мантии темно-синего цвета, и почему-то больше был похож на мага, чем на классического монаха из моего мира. Мы почтительно склонили головы в приветствии.

— Юная неска, молодые газтеры. Я рад вашему посещению нашей скромной обители. Я надеюсь, что вы нашли то, что искали. У вас впереди еще очень долгий путь к вашей цели. И боюсь, что не все смогут дойти до конца.

— Что? Вы о чем? — не веря в услышанное, воскликнула я.

— Это вам юная неска. И будьте осторожны. Когда будете уезжать, достаточно отдать его любому слуге в гостинице. Он будет знать, куда его передать, — и с этими словами он протянул мне серый переливчатый кусок ткани.

Я взяла его автоматически. А монах развернулся и пошел обратно в монастырь. Я развернула и обмерла. Переливающаяся всеми оттенками радуги ткань оказалась плащом.

— Это то, о чем я думаю? — шепотом спросил Габби.

— Но постойте! Мы уезжаем завтра. Он мне не нужен, — окликнула я монаха, но тот даже не обернулся.

— Что-то мне это не нравится. Думаю, нам нужно поторопиться и вернуться в гостиницу. — Свен, подхватив меня под руку, поспешил прочь от монастыря.

Братья, не мешкая догнали нас, и мы устремились почти бегом к машине. Добрались без приключений, и машина наша была на месте. Она завелась с первого раза. А я вцепилась в таинственный плащ и все думала над словами монаха. А потом показались стены городка, и мы всё также благополучно добрались до города. Наш поезд был только завтра, и мы решили погулять и поужинать. Свен почему-то отказался сдавать арендованную машину, заявив, что сделает это перед нашим отъездом. И сама прогулка, и ужин прошли просто замечательно. Мы смеялись, шутили и совершенно не видели, где нас может подстерегать неприятности. Мы уже всё здесь завершили, и завтра возвращаемся в столицу.