Класс: путеводитель по статусной системе Америки

Еще более верный признак класса – рост человека, особенно в Англии; здесь редко встретишь низкорослых и коренастых благородных дам и джентльменов. Независимо от роста, заметно выступающая задница выдаст низкое происхождение, так же как и очень короткая шея. Отсутствие шеи особенно примечательно у Лоренса Велка или музыкантов в жанре «кантри-энд-вестерн», таких как Джонни Кэш и др. Если вы скептически относитесь к идее увязать внешность с признаками, говорящими о классовой принадлежности человека, попробуйте мысленно поставить в пары известных личностей: пусть это будут Рой Экафф и Аверелл Гарриман33, мэр Чикаго Ричард Дейли и президент Джордж Буш. Или, раз уж на то пошло, Минни Перл и Джеки Онассис.

Поскольку 62 процента американцев страдают лишним весом, самый простой и дешевый способ выделиться – быть стройным. Этой цели, как правило, придерживаются все четыре высших слоя, хотя среднему классу труднее других: из-за преимущественно сидячей работы приходится скрепя сердце оторвать себя от картошки. Нищие и представители незримого низшего класса обычно тоже не могут похвастаться пышными формами, однако редко это результат их осознанного выбора. А вот три слоя пролетариата полнеют без зазрения совести: во-первых, благодаря фастфуду и пиву, а во-вторых – страх соскользнуть со своей ступеньки ведет к нервному перееданию, особенно среди высшего слоя пролетариев. В целом пролетарии могут обосновать потребление жиров – дескать, это свидетельство стабильной зарплаты и возможности часто питаться вне дома; если мы верим, что они подчиняются гипнозу телевизионной рекламы Макдональдса, то они вполне охотно выбираются «позавтракать где-нибудь».

Рис. 5. «Ваш вес – вот настоящая реклама вашего социального положения»

В недавнем выпуске одного журнала опубликована реклама книги с рецептами различных диет – задуманной как попытка разбить ошибочные убеждения пролетариев о весе; с довольно неуклюжей прямолинейностью книга заявляет: «все это чушь». Среди вульгарных заблуждений упоминается и такое: «Лишний вес одинаково распределен по всем социальным классам». В рекламе далее разъясняется:

Ваш вес – вот настоящая реклама вашего социального положения. Сто лет назад корпулентность считалась свидетельством успеха. Сегодня это не так. Сегодня это ярлык низшей прослойки среднего класса – ожирение встречается здесь в четыре раза чаще, чем в высше-среднем и среднем классах.

И не только в четыре раза чаще. Но еще и в четыре раза заметнее, поскольку хвастаться лишним весом – безусловно, признак принадлежности к пролетариату, словно похваляющийся намерен нанести максимальную эстетическую травму высшим классам и тем самым в каком-то смысле расквитаться с ними. Джонатан Рабан, наблюдая за гостями ярмарки в Миннесоте, имел удовольствие созерцать спектакль, заставляющий предположить, что лишний вес – это выверенная, алчно преследуемая, осознанная цель:

Эти фермерские семьи… они же потомки голодных иммигрантов из Германии и Скандинавии. …Поколение за поколением их семьи ели и ели, постепенно превращаясь в американцев. И теперь у них у всех одинаковая фигура: широкий низ, животик Будды, некоторая бесшейная смычка между индюшачьим двойным подбородком и кашалотоподобным торсом. Женщины насилу втиснулись в розовые эластичные брючные костюмы; мужчины выпирают из всех швов, пуговицы на их клетчатых рубашках и синтетических брюках вот-вот отлетят с треском.

А чтобы их наверняка заметили, продолжает Рабан, многие мужчины носят кепки, намереваясь убедить нас – вопреки вековой мудрости, – что «счастье – это внуки». Рабана настолько поразило распространение ожирения по территории США, что он предложил даже нарисовать карту ожирения – на ней будет ясно видно: самые полные граждане концентрируются в областях, где иммиграция самая молодая и «воспоминания предков о голоде – самые свежие». И наоборот, «штаты… чье население сложилось большей частью до 1776 года, покажут меньше жителей, страдающих ожирением. Обхват талии в среднем будет увеличиваться с востока на запад и с юга на север. Жировая столица США разместится где-то в треугольнике Миннесота – Айова – Дакота».